На Кубе дули ветра
...или Ветреная двойка
«И ветер такой, что нигде, кроме неба, и не был» (Ю. Визбор).
Рассказ о походе, пройденном нами по Киргизскому хребту 30.01.23-09.02.23.
Участники похода:
Сева Ефременко – Руководитель;
Антон Щербаков; Александр Ульянов; Алексей Кузнецов;
Василий Чичаев; Роман Токарчук; Егор Коняев; Олег Шушуев;
Алексей Тарасов; Илья Закирьянов; Юля Осмоловская; Соня Грудинина
и Валя Алексейцева (Автор)
Вместо пролога
Для значительной части нашей группы, как и для автора этого повествования, подобный опыт был первым в жизни. Первая двойка, первая зима в походе, первые высокие горы. А потому, если рассказ этот доведется когда-нибудь читать кому-то опытному, и вы найдете в нем что-то наивным, забавным или не совсем точным – не обессудьте, а, пожалуйста, просто улыбнитесь искренним эмоциям и впечатлениям.
Всем прошедшим этот путь со мной посвящается.
День минус первый. В Бишкеке
29.01.23
Последние сборы прямо в ночь перед выездом, а потом вставать в 6 утра, чтобы ехать в аэропорт. Часа 2,5-3 сна, быстрые оставшиеся сборы с утра, и вот мы с Соней заказываем такси, чтобы ехать, по пути подхватив Александра Петровича. Наше приключение начинается с понимания того, что, когда едешь на такси перед походом, в комментариях обязательно надо указывать, что сумки будут не просто большие, а ОЧЕНЬ большие. Понимаем мы это, пока едем с Соней на заднем сидении в обнимку с двумя огромными рюкзаками, еле запихнутыми прямо в салон. Что ж, в тесноте да не в обиде, решаем мы.
В аэропорту встречаем остальных летящих самолетом: Илью, Егора, Олега, Юлю и Лешу Т., и дальше нам предстоит провести какое-то количество времени у весов в аэропорту, чтобы перераспределить вес всех рюкзаков так, чтобы ни у кого не было перевесов.
С этой задачей мы справляемся, сдаем багаж, дожидаемся посадки, которую ненадолго откладывают, но затем, наконец, объявляют.
И вот мы в самолете, Новосибирск уже где-то низко под нами, впереди около 2,5 часов пути до Бишкека.
Наши товарищи – другая часть группы – в это время уже целую ночь как в поезде, на пути к Алматы с пересадкой в Локте. Дошивают снегоступы и наслаждаются пустотой вагона, места в котором мы выкупили в начале января как подушку безопасности на случай, если НГУ все же не купит нам билеты на самолет, а затем, когда убедились, что билеты на самолет всё же будут, все вернули обратно.
По прилету в Бишкек нас встречает Максим – водитель, который будет позже нас забрасывать на маршрут, выбрасывать и даже везти обратно в аэропорт в самом конце.
С непонятно откуда взявшимся и вышедшим где-то по дороге попутчиком доезжаем до хостела под названием «Compass» практически в центре Бишкека. Хостел достаточно приятный и уютный, и когда Сева на обратном пути сюда тоже заедет, он будет периодически ворчать, что «как-то тут слишком мажорно, даже некомфортно».
Александр Петрович рассказывает нам про давнюю традицию секции – ходить в Бишкеке в кафе с местной кухней «Фаиза», туда мы и решаем пойти (оставшаяся часть группы потом пообижается на нас, что мы пошли туда до похода, а не после – нарушили традицию). Несколько километров до кафе, и, благодаря прекрасной идее взять всё подряд и поставить на общий стол, получается попробовать всё – гюро-лагман, местный плов, ашлян-фу… После этого ходим по магазинам (заходим в спортивный, где некоторые люди докупают что-то необходимое к походу), обмениваем деньги и гуляем по городу, обходя интересные места и здания. Наслаждаемся погодой – из новосибирской заснеженной зимы мы внезапно оказались где-то в теплом конце апреля, когда снег еще до конца не растаял, а воздух прохладный и по-весеннему свежий, подернутый, правда, смогом, который висит над городом из-за отсутствия ветров.
По пути в хостел обсуждаем, как сейчас вернемся и будем перегружать вещи по рюкзакам, однако по возвращению оказывается, что за день мы подустали, и часть людей сразу же уходит спать. А с другой частью ребят мы сидим на кухне и под чай в предвкушении обсуждаем какие-то походные мелочи и загадочные для девочки-гуманитария истории о посвягах геолого-геофизического факультета…
День нулевой
30.01.23
При планировании подобных мероприятий уж точно, а, возможно, и вообще всегда, нужно быть готовым к тому, что рано или поздно что-то пойдет не по плану. Переменной остается лишь то, когда это «не по плану» наступит. Наступило у нас оно – не успели мы еще даже выйти на маршрут. Утром в общий чат нам приходит сообщение от Севы, которое гласит: «Срочно мне перезвоните». В ходе разговоров выясняется: у Антона, летевшего из США, в аэропорту потеряли багаж. Начинаются обсуждения и переговоры о том, что с этим делать. Один из вариантов, первым пришедший в голову: ждать еще один день, пока багаж найдут, выходить на маршрут на день позже.
Наконец рождается вариант идти акклиматизационное кольцо маршрута без Антона, в это время он дожидается багажа, выходит на маршрут, присоединяется к нам в месте заброски и идет с нами основную линейную часть. Из общественного снаряжения у Антона находились ледобуры, которые на первой части маршрута нам понадобиться не должны были, и трехместный спальник, что, в целом, было проблемой решаемой. Общественные продукты можно было докупить. Предлагаем этот вариант Севе, он его одобряет. Решено – выходим на маршрут вовремя, по изначальному графику.
До выезда из хостела остается еще немного времени, и мы докупаем в магазине соль и гречку, которые остались в багаже у Антона, в хостеле пересыпаем их в бутылки, вместо воронки используя найденные на кухне подручные средства – заварочный чайник.
Нужно купить рацию для связи с Антоном, и мы ищем, где в Бишкеке можно это сделать. В магазине радиотехники раций – неожиданно – не оказывается. В другом магазине нужная рация находится, мы дособираем рюкзаки и готовы к выезду. Максим опаздывает на полчаса, и выясняется, что ему не сообщили заранее, что нам нужна канистра, чтобы купить бензин. Выдвигаемся по направлению к границе с Казахстаном, где остальные ребята в это время ее переходят, по пути останавливаемся два раза, чтобы найти, где купить канистру (которая в итоге нам даже не пригодится, потому что бензин мы купим на обочине дороги у человека, слившего его после перехода границы).
С купленной канистрой доезжаем до точки, где нас уже заждались голодные ребята с границы с Казахстаном. Вспоминаем, что на этот день по продуктам у нас уже заложен обед, обедаем и выдвигаемся к точке начала маршрута. В машине я пишу сообщение нашей связной Алёне о том, что мы едем к месту и начинаем маршрут, и этот момент мы засчитываем как момент старта похода.
Ехать на машине было часа три. Около 5 часов вечера водитель остановился у наледи – дальше на машине проехать никак, было решено выйти здесь, примерно в 5 километрах от планируемого места ночевки, и отсюда начать маршрут.
Перегрузились, отдали городские вещи Максиму, перелили бензин в бутылки и, наконец, стартанули.
Первые ходки – одни из самых тяжелых. Рюкзак еще полон нетронутых продуктов, мышцы еще не адаптировались к новому типу нагрузки. Перед последним привалом Сева отправляет людей к отстающим, чтобы у них забрали рюкзаки. Завтра забрасывать продукты, и станет сильно легче.
Быстро стемнело. Уже на второй ходке мы идем в сумерках, к третьей включаем фонарики. За три с половиной ходки проходим 5 километров и остаемся ночевать по прикидкам за 500 метров до места заброски, на высоте 2125 метров (начало нашего маршрута находилось на высоте около 1800 метров).
Пока ставим лагерь, рвется одна палатка. Вполне вероятно, что она была порвана сразу, на складе, просто этого недоглядели. В этот же вечер оказывается погнутой одна дуга. Для починки дуги всё есть в ремнаборе, и Леша К. её чинит. Палатка порвана не критично, решаем зашить утром. Когда начинаем готовить ужин, оказывается, что шланг от насоса для горына не цепляется на резьбу, приходится ее подпиливать. Стоило ли заподозрить что-то уже в этот момент?... Но Сева надеется, что если сложности возникли в начале, то это знак того, что дальше их не будет.
По пути к нам прибилась собака, и на стоянке она все еще кружит вокруг нас. Отгоняем её, но переживаем, как бы ночью она не вернулась, да не привела с собой товарищей, и на всякий случай всё привлекательно-съестное решаем повесить на деревья, даже натягиваем для этого между ними веревку.
Погода пока что отличная («пока что» впоследствии окажется в этой фразе словами ключевыми) – теплая звездная ночь (температура всего -5), уютная стоянка под соснами.
Ложимся спать в 11 часов, фонарики наконец гаснут, становится тихо, и палатки засыпают… Около полуночи все просыпаются от резкого возгласа: «КУНИЦЫ! Куницы могут лазать по деревьям!!!» В ночи неспящим членам группы послышались странные звуки. И в голову пришло – куницы могут залазить на деревья, а, значит, могут поесть нашу еду. Следующей картиной были люди, посреди ночи вылезающие из палаток, снимающие продукты с деревьев, чтобы закинуть их в палатки и тем самым спасти от куниц…
Были ли эти куницы на самом деле или не было ли их, но не отпускали они нас потом еще до самого конца похода.
День первый
31.01.23
Сегодня встаем в 7, по плану оставить заброску. После завтрака собираем все забросочные вещи – продукты, железо и обвязки, бензин – в одну кучу, которая выходит весьма внушительных размеров, и Сева, Леша Т., Леша К., Рома, Егор и Илья загружают их к себе в рюкзаки, предварительно опустошив их от личных вещей, чтобы нести до места заброски. Забросочные члены группы выдвигаются, в это время Юля дошивает порванную палатку, остальные пакуют оставленные личные вещи к себе, чтобы в несколько заходов дочелночить их дальше по ходу движения, за развилку.
За три захода доносим все вещи, оставляем их на какой-то огороженной, вероятно частной территории с домиками и беседкой и остаемся ждать возвращения остальных. Время 10:40. Чтобы не мерзнуть, сидя на одном месте без движения, решаем с Васей и Соней немного прогуляться вперед и протропить дорогу. Через какое-то время слышим – зовут сзади, забросчики вернулись, время около 11:30, идем обратно. Расстояние, которое они прошли, оказалось больше, чем вчерашние прикидки: 3,6 км от места ночевки до заброски, и оставили заброску на том же месте, что в 2020 году группа Жени Бычкова.
Солнышко освещает небольшой участок дороги, а дальше наш путь лежит через лес. Потому решаем заобедать тут – погреться на ярком теплом солнце, пока оно еще есть.
Сева впечатляется количеством еды в Сониной раскладке и отправляет по трекеру Алене первое наше сообщение с маршрута: «Столько еды в горах еще никогда не ели».
После обеда за две ходки проходим 1,66 километра. Набрали около 170 метров высоты от ночевки, это мало, по плану на сегодня 700 метров набора, но снег глубокий, тормозит движение.
– 1,66 километра – это по прямой или по кривой? – пытается выяснить наш прогресс Александр Петрович.
– Это прямо по кривой. (Gps-ник и хронометрист Леша К.)
Поднимаемся по достаточно пологому склону и за несколько ходок достигаем высоты 2600 метров. Идем по морене, и товарищи-геологи объясняют, почему это не просто морена, а некогда вымытая – здесь есть и неокатанный, и окатанный материал. Место, на котором мы делаем привал, достаточно хорошее для ночевки: ровная поверхность, мало ветра, рядом течет вода.
Выше, вполне вероятно, ее уже не будет. Сева с Лешей К. решают сходить немного выше, проверить, нет ли места лучше, но быстро возвращаются и выносят вердикт: ночуем тут. Сева говорит о том, что мы ночуем дальше, чем они ночевали три года назад в двойке Жени Бычкова, когда шли то же самое акклиматизационное кольцо. Перед этим, во время ходок, он неоднократно повторил, что мы немного их опережаем. Как впоследствии Сева расскажет уже в самом конце похода, после преодоления всех трудностей отдыхая под солнцем на полудневке, уже тут мы начали отставать от графика, и шли мы медленнее, чем хотелось бы, но руковод нам об этом не говорил, чтобы сохранять позитивный настрой в группе.
Дошли мы в этот вечер засветло, и до заката было еще достаточно много времени. Не торопясь поужинали, а времени было всего лишь 8 часов, ложиться спать еще слишком рано. Тогда решили, наконец, задействовать укулеле, которое лежало у меня в рюкзаке: беря его с собой, играть я сама не собиралась, но знала, что у нас в группе точно найдется, кому и сыграть, и спеть, ведь у нас были музыкальные Соня и Юля.
Всей группой, вдвенадцатером, мы залезли и комфортно разместились в палатке-восьмерке. Юля и Соня играли на укулеле по очереди в тусклом свете приглушенных фонариков, а остальные негромко подпевали или просто слушали, и вечер продолжался до тех пор, пока половину палатки не сморило в сон.
Около половины десятого разошлись спать по своим местам, и в этот раз некоторым членам группы на протяжении ночи то ли слышался, то ли мерещился лай собак, то далеко, то совсем рядом.
День второй
01.02.23
В нашем походе мы, к сожалению, большую часть утр наглядно реализовывали поговорку «раньше встанешь – в 9 выйдешь». Были то издержки большой группы или причина была в чем-то другом, но на завтрак и сборы по утрам у нас уходило много времени. Так и в это утро. Встали мы достаточно рано, в 6:30, планы на день немаленькие – предстоит большой набор высоты. Вышли, однако, все равно только в половину девятого.
Достаточно быстро, за несколько ходок, преодолеваем высоту 3000 метров, и у многих участников группы, включая меня, это первые их три тысячи. Сева вспоминает, кому и на какой высоте впервые стало плохо от горной болезни на акклиматизации три года назад и гадает, получится ли так же с нашей группой. На трех с небольшим тысячах организм начинает ощущать, что что-то поменялось, начинает слегка мутить, появляется сильная одышка. Идти это никак не мешает, лишь стало совсем слегка тяжелее. Но некоторым ребятам оказывается похуже, и первым к нашему медику Юле за диакарбом обращается Илья, которого начинает подташнивать. После обеда и небольшого отдыха ему становится лучше, и дальше он идет так же, как и шел. Несладко приходится Егору, которому тоже становится нехорошо от высоты, и он тоже пьет диакарб.
За сегодняшний день мы проходим 9 км, набираем высоту до 3480 метров и останавливаемся ночевать на расстоянии 1,7 километра до перевала, который завтра планируется проходить.
Погода начинает понемногу портиться, и уже дует неприятный ветер, поэтому следующим сообщением Алене Сева набирает: «Кто не закрыл форточку? Дует».
Егор вечером чувствует себя не слишком хорошо, и в палатке-пятерке организуется целый лазарет. Пока Сева готовит ужин, а я стою рядом и что-то подаю, поскольку тоже вроде как была дежурной (но на самом деле Сева дежурство почти никому так до конца похода и не доверял, и второго дежурного либо не было, либо ему оставалось только раскладывать готовую еду по тарелкам), и мы ведем какие-то научные беседы, Егору в пятерке меряют температуру и пульс. Прихожу их проверить, оказывается, температура чуть повышена, пульс 120. Александр Петрович говорит, что пульс 120 в покое – это слишком много. Думаю про себя о том, что у меня по ощущениям столько же (а чувствую себя я при этом нормально), измеряю браслетом свой пульс и недоуменно смотрю на свои 120. Вспоминаю, что мой браслет умеет мерить сатурацию, на всякий случай измеряем Егору и её. Ужин после тоже приносим ему прямо в палатку. Впрочем, через какое-то время Егор говорит, что ему лучше – видимо, организм просто не привык, и надо было немного отдохнуть. На следующий день Егор скажет, что чувствует себя уже нормально, и продолжит идти дальше так же, как и шел.
Решаем, что Сева встанет пораньше, чем все, в 6 часов, чтобы развести горын, около 6:30 объявит общий подъем, и, пока будет готовить завтрак, мы будем собирать лагерь…
День третий
02.02.23
…но наш сон в эту ночь, видимо, оказывается слишком крепок. Никто не слышит будильник. Я просыпаюсь несколько раз под утро, удивляюсь, что подъема еще не было, но думаю, что, наверно, просто еще слишком рано – часы на руке под несколькими слоями одежды, и посмотреть на них достаточно сложно. В 6:40 кто-то заподазривает, что, кажется, как-то слишком долго мы спим, и пора бы уже вставать. Сева пораньше тоже не встал, и мы встаем все вместе – значит, выйдем чуть позже, чем планировали.
Сегодня последний акклиматизационный день. Это значит, что это последний день, когда рюкзак мало весит и идется легко. Осознаю это и пытаюсь подольше сохранить это чувство, морально готовясь к тому, что завтра после забора заброски рюкзак станет тяжелее на 10 килограмм. По плану на сегодня – пройти наш первый перевал 1А, Тез-Тор. Сева решительно настроен забежать на него быстро. Никаких сложностей перевал не представляет – снежный легко проходимый склон.
– Увидимся на седловине!
– До встречи!
(Севас и Соня).
На подъеме, однако, когда идти пешком уже сложно, обнаруживается, что не все подшили свои снегоступы, и они сваливаются при ходьбе. Этот момент стал одним из двух за весь поход, где обычно спокойный и невозмутимый Сева вспылил. «Есть всего два типа вещей: которые я говорю делать и которые я говорю не делать, – негодовал руковод. – И подшить снегоступы в городе – это та вещь, которую надо было сделать». Мысленно матерясь, Сева снял свои снегоступы и отдал Юле, чтобы она прошла, а сам пошёл пешком.
На перевал поднялись без каких-либо проблем. Турик обнаружился на видном месте, и оттуда мы достали записку нашей же секции трехгодичной давности – из той самой двойки Жени Бычкова 2020 года. Отметили для себя, что они три года назад этот перевал прошли раньше, чем мы, на час. Быстро делаем перевальное фото – Сева взял с собой флаг НГУ, и мы фоткаемся с ним.
Потом делим перевальную шоколадку и хотим уже побыстрее идти – помимо того, что времени уже много и от графика мы отстаем, погода ветреная, метель, снег в лицо, стоять на месте становится уже не слишком приятным удовольствием.
С этого перевала должен был открываться красивый вид – должно было быть видно перевал Аленка 1Б, который впервые проходила группа Жени в 2020 году. Об этом нам рассказал Сева, и поверить нам пришлось на слово, потому что из-за метели и тумана вокруг ничего не было видно.
– Идем нормированными ходками, по времени? – спрашивает руковода хронометрист Леша.
– Я просто хочу уже отсюда валить.
Валить быстро, правда, так и не вышло. Сева, до этого момента всё время шедший вперед и выбирающий дорогу, остался теперь без снегоступов и идти вперед не мог, снег был слишком глубокий. Решил идти сзади, после всех, указав нам, в каком направлении и каким путем двигаться.
Пошли вперед, через какое-то время обнаружив, что не видим сзади идущих. С Соней, Александром Петровичем, Васей и Лешей К. проходим некоторое расстояние, подбирая оптимальные пути спуска по снегу, и решаем остановиться и дождаться остальных. Через какое-то время сзади идущие передают от Севы, пытающегося пройти обходными путями по камням, не ждать, а идти дальше. Мнения делятся: часть людей считает, что группу лучше не разделять. Думаем, что здесь можно будет и заобедать, и решаем всё же дождаться.
К сегодняшнему дню Антон уже забрал свой потерянный багаж. Утром он вышел на маршрут, и сообщил, что к обеду будет на месте развилки, где мы должны были его встретить. Изначально мы думали, что к обеду тоже там будем, но к этому моменту уже стали понимать, что едва ли успеем. Стали выяснять, заложен ли у нас ужин на этот день, есть ли запасной завтрак. Но ни о каком запасном завтраке речи идти не могло – у Антона нет палатки, ему негде ночевать, а, значит, нам нужно максимально поторопиться, чтобы его встретить.
Дожидаемся оставшихся людей, и группа, наконец, снова объединяется вместе. Решаем пройти еще немного и остановиться пообедать. Погода неприятная, ветер продолжает дуть в лицо. Здесь рация ловит связь с Антоном, и мы можем ему передать, что не успеваем, и что ему нужно идти навстречу нам. «Мы в какой-то заднице! – кричит по рации Александр Петрович. – Поднимайся как можно выше!»
С места обеда путь всё время вниз. Здесь мы действительно начинаем валить, сначала в снегоступах, а потом уже и пешком. За одну ходку сбрасываем 600 метров высоты. Чем ниже, тем становится теплее, и даже ветер уже совсем не холодный, а очень даже приятный. Вскоре мы встречаем жидкую воду и останавливаемся на привал рядом с ней, чтобы попить. Температура воздуха здесь около нуля, и Соня, обрадовавшись жидкой воде, решает даже помыть в ней голову, за что потом Александр Петрович поворчит на неё, что так делать нельзя.
Из этой точки Леша К., Рома и Леша Т. видят Антона, идущего вдалеке навстречу, и направляются к нему. Мы с Соней, Юлей, Ильей и Васей идем за ними поодаль, Александр Петрович остается дожидаться оставшуюся часть группы. Сева и Егор (его снегоступы тоже слетали), отстают, потому что им без снегоступов приходится идти траверсом чуть выше, чем прошли мы, по сыпухе, по крутому склону, а Егор при этом умудряется еще и фотографировать.
Доходим до серпантина, и дальше идти около 3 километров по дороге, а где-то около нее Антон и встречающие его парни уже должны были ставить лагерь. Как потом выяснится, Антон по пути потерял рацию, и они возвращались, чтобы ее найти. Вскоре нас нагнал Сева, и по серпантину до лагеря шли вшестером. Пока идем, я спрашиваю у Севы, что он думает о том, как пока что всё проходит – до этого в группе проскальзывает мнение, что не всё идет, как надо. Сева спокоен и говорит, что даже если мы не будем успевать, один перевал мы легко сможем срезать без больших потерь, а еще он рад, что на акклиматизации никому не стало плохо. «Немного косяков и немного горняжки, а в остальном всё норм», – резюмирует руковод наш акклём.
Издалека видим лагерь, он находится на приятной полянке без снега. Мы скинули достаточно много, и внизу тепло и нет ветра. Доходим и, наконец-то, встречаемся с Антоном. Он принес с собой лимонады, всякие разные конфеты и шаурму: «Я тут планировал три дня жить, пока вас не встречу».
Прошлой ночью у двух спальников разошлись замки, у Юли не хватает строп на снегоступах, а снегоступы Егора слетают, и даже Севины, которые он шил прямо в поезде, оказались не слишком надежны и требуют подшивания. У меня вылетел замок на Алениных самосбросах. Всё это надо чинить, а потому Сева обзывает наш вечер «курсами кройки и шитья».
По трекеру он отправляет Алене сообщение про наш первый перевал: «Первый пошел, но с трудом».
В этот вечер мы отдыхаем и греемся после плохой погоды, варим борщ (после которого завтра Сева отправит Алене сообщение «идем на борще») и первый раз, из любопытства, решаем пожечь вместе с мусором традиционное среднеазиатское топливо, еще не зная, что в скором будущем этот навык нам очень пригодится…
Не настолько еще проникнувшись культурой, чтобы готовить на нем еду, в этот раз мы просто разжигаем небольшой костерок, вокруг которого ужинаем на расстеленных на земле пенках.
День четвертый
03.02.23
Вчерашняя ночевка находилась неподалеку от места заброски. Забирать ее собирались идти Сева, Антон, Вася, Рома, Леша К., Леша Т. и Олег. Чтобы быстрее забрать заброску, решили завтрак не готовить, перекусить сухпайком и выдвигаться, оставшиеся члены группы в это время должны были дошить всё, что не успели вчера, вскипятить чай в термоса на обед, собрать лагерь и пойти следом.
Егор в палатке дошивает снегоступы, и я собираюсь залезть туда же, чтобы чинить застежку самосбросов. Соня решает заняться чаем, и тут обнаруживается, что задачу-то нам дали, а бензина для ее выполнения не оставили. Делать нечего – починка откладывается, чай тоже. С Соней, Юлей, Егором, Ильей и Александром Петровичем собираем лагерь и идем к месту, где остальные ребята оставили свои вещи. Доходим и обнаруживаем среди других вещей бензин, и чай оказывается спасен. Пока ставим горын и всё же успеваем дошиться, возвращаются ребята с заброской, и мы перераспределяем её по рюкзакам.
Сразу же после забора заброски нам подниматься вверх по достаточно крутому склону. Идти резко становится жутко тяжело – дополнительные 10 килограмм веса дают о себе знать, но продолжаю как-то карабкаться наверх (вот она, к слову, разница восприятий: потом в посте Леши К. я прочитаю: «идти нам было значительно легче, чем в первые дни…»).
Смотрю вниз со склона, откуда кажется не таким уж сложным полететь, и мысленно задаюсь вопросом, почему перед подъемом Сева сказал, что каску здесь можно не надевать («да норм там был склон» – комм. руковода). Позади идет Егор, и, когда я к нему оборачиваюсь, спрашивает: «А точно ли Сева ведет двойку?», и во взгляде его читается тот же самый вопрос.
Преодолеваем подъем, и после привала Антон, видимо, ловит мой взгляд, пока я надеваю рюкзак, и спрашивает, нормально ли мне. Решаю ответить на этот вопрос честно и отрицательно мотаю головой, на что Антон обещает что-нибудь у меня забрать на следующем привале. Снова идём наверх, но склон уже не такой крутой, продолжаем набирать высоту до обеда. После обеда идем достаточно полого, траверсом вдоль склона, по изолинии карты.
На одном из привалов Сева серьезно разгружает меня продуктами, рюкзак после этого становится выносимым.
Когда на очередном привале встает вопрос о том, идем мы еще одну ходку или ночуем тут, изумленно смотрю на часы и обнаруживаю, что времени – половина шестого вечера, и день действительно прошел, и пора вставать ночевать, и в этот момент искренне не понимаю, когда он успел пройти.
За сегодняшний день начинает ощущаться, что идем мы действительно небыстро и действительно сильно растягиваемся. Невольно начинают возникать переживания на тему того, не торможу ли я группу своим темпом. В какие-то моменты рядом с отстающей частью группы идет Сева – он мог бы не идти тут, он мог бы бежать впереди всех, но, кажется, он здесь просто для моральной поддержки. И он говорит, что переживать не о чем, идем мы нормально, и это на самом деле придает спокойствия и присутствия духа. Потом Сева расскажет, что недоговаривал он нам и тут, но в тот момент это и вправду сильно помогало.
Всего за день мы набираем высоту до 3400 метров и встаем на ночевку на морене.
День пятый
04.02.23
Благодаря нашему завхозу Соне, меню у нас было разнообразным. Этим утром, правда, опытным путем мы выяснили, что экспериментов с ним в походе всё же лучше избегать, или, как минимум, хотя бы предварительно тестировать новые изобретения еще в городе.
(Почти) вечный дежурный Сева этим утром, как обычно, встал раньше всех, чтобы развести горын и приготовить завтрак. Проснулись на этот раз мы, однако, не от «подъем!», а от севиных криков с ноткой паники в голосе в адрес нашей завхоза: «Соня! Я сварил какое-то говно!»
Сегодня по меню на завтрак у нас была льняная каша. Из всех членов группы знали, что это такое, только два человека: сама завхоз Соня и Александр Петрович. Попытка заклавить льняную кашу увенчалось неудачей, что Сева понял только в тот момент, когда из автоклава стало уже неплохо тянуть горелым. Каша свернулась в комок, ушла на дно и начала там же и поджариваться… Но что поделать? Пришлось есть… Каша была на самом деле не так плоха, как обсуждения о ней за завтраком (в основном, о ее консистенции соплей), всего лишь с горелым привкусом… Но половина группы решила, что вполне обойдется на завтрак печеньками с чаем. День начинался многообещающе.
За завтраком Леша Т. просит минутку внимания. «Слушайте, я тут вчера ночью посчитал, – деловито начинает он. – Нас 13 человек, значит, у нас должно быть 26 ковриков, правильно? Но ковриков у нас всего 22. Это получается по 1,6 коврика на человека. При этом в нашей пятерке их 7 – это 1,4 на человека, а в вашей восьмерке их 15 – это 1,85 на человека. В связи с этим предлагаю переместить в нашу палатку кого-нибудь, у кого не один, а два коврика… Зачем я это все посчитал? Потому что я не мог уснуть вчера ночью из-за того, что лежал только на одном коврике…»
С утра небо чистое, и у нас есть надежды на солнце и хорошую погоду днем. Надежды эти рассеиваются уже через час – небо затягивает, погода становится отвратительной, сильный ветер с большой скоростью несет мелкий снег прямо нам в лица. По такой погоде нам предстоит сегодня пройти первый в нашем походе перевал 1Б Бийк-Ашу.
Первую часть дня шли под перевал по достаточно пологой морене. Дальше сам взлет на перевал – осыпной склон из крупнообломочного материала. Подъем не представлял ничего сложного сам по себе, но был бы намного лучше, не дуй ветер, казалось, вообще со всех сторон. «Я знаю, Бийк-Ашу – это переводится как “долбанный ветер”», – предполагает Егор.
Поднимаемся вместе с Егором, Юлей и Ильей – остальные уже ушли чуть вперед. Нога Егора в один момент соскальзывает, и он проезжает чуть вниз по сыпухе, но мы с Ильей его успешно ловим, в остальном идем нормально.
.jpg)
Где-то после половины склона Сева подходит к нам и начинает показывать наиболее оптимальный путь. Следом за ним доходим до верха. Первый 1Б преодолен, высота около 3900 метров, некоторые неопытные члены группы весьма впечатлены подъемом… В турике находим записку: это записка местного турклуба под названием “New Way” от 2018 года. Классифицировали они этот перевал как 1А, что явно не совпадает с действительностью. Кроме того, на обратной стороне записки приводится возраст участников – он начинается от 15 лет. Состояние группы указано, как «плохое». Недоумеваем, зачем этот перевал было идти с детьми. Позже, уже дома, на сайте этого турклуба (это оказывается некоммерческий бишкекский турклуб, основанный на базе детско-юношеского центра экологии, краеведения и туризма для подростков 12-16 лет) прочитаю: «…мы желаем видеть, как приходя слабым ребенком, он вырастает в окрепшего физически и морально молодого человека…» Так вот, зачем…
.jpg)
Вниз с перевала снежный склон. По нему мы спускаемся к закрытому леднику, останавливаемся, надеваем обвязки и снегоступы и сцепляемся в связки. Всего связки получается три: две по четыре человека и наша впятером. В нашей связке впереди идет Антон, следом я, Олег, Егор и Илья. В небыстром темпе проходим пару ходок, ищем место, где встать, и останавливаемся в итоге на леднике у камней. Проверяем, что тут безопасно и по периметру нет трещин, расцепляемся и ставим лагерь.
Погода такая же мерзкая: всё тот же ветер, метель. Чтобы готовить было чуть комфортнее, палатки ставим в одну линию чуть на расстоянии друг от друга, а между ними натягиваем тент, закрывая место для кухни от порывов ветра.
Как только палатки стоят, внутрь залазят люди, чтобы чуть погреться или чтобы закончить починку вещей, пока еще светло. Я тоже залажу, кроме меня здесь Юля, Соня и Егор. Юля говорит, что ей холодно. Я ее понимаю, согреться за сегодняшний день мне тоже ни разу не удалось – начинаешь идти, и кажется, что более-менее тепло, а на привале тут же снова остываешь и начинает брать мелкая дрожь. Абсолютная температура при этом как будто бы не слишком низкая, не больше минус десяти. Но эти минус десять ощущаются совсем иначе, чем те, в которые обычно выходишь в городе из теплого помещения. Единственное тепло, которое мы сейчас получаем – от еды с чаем два раза в день (не считая обеда без готовок) и от спальника по ночам, всё остальное время организм находится в холоде и устает от него.
Но Юля как-то подозрительно сильно дрожит. Соня пытается отдать ей чуток своего тепла, но Юле теплее не становится. Понимаем, что она, кажется, переохладилась. Разворачиваем все спальники, что у нас есть, кладем в них Юлю и укутываем ее, а рядом в них ложится Соня, чтобы было теплее. Через какое-то время Соня вылезает, а вода закипает, в ней разводим какое-то средство от простуды вроде терафлю и даем его Юле, и она лежит укутанная в спальниках, пока ей не становится теплее.
В этот вечер ужинаем и пьем чай в палатке, укрываясь от холодного и уже изрядно поднадоевшего всем ветра. Даже несмотря на количество людей, набившихся в палатку, теплее в ней почему-то не становится, и все равно сидим внутри в пуховках. Достаем укулеле, и девочки что-то наигрывают по очереди. Для поднятия боевого духа группы после ветреного дня и штурма перевала Соней решено сегодня к чаю сделать торт. Она берется за этот вопрос, и вот мы вдвоем сидим и размешиваем крошеное печенье вместе со сгущенкой. Антон тоже берет в руки укулеле, играет и поет нам «Памирскую песню» Визбора, не так давно спетую им под укулеле после восхождения на пик Хан-Тенгри. Несмотря на холод в палатке и ветрину снаружи неё, в этот вечер в ней уютно и тепло.
День шестой
05.02.23
Некоторые мелочи кажутся незначительными, когда происходят, на самом деле предвещая собой какие-то более значимые последствия. Уже постфактум я для себя отметила, что, кажется, Севина фраза в то утро была тем самым звоночком, что что-то уже идёт не так: «Мы с горыном играем в прекрасную игру – я качаю, а он спускает». Что-то в горыне травило, на тот момент предположили, что это был клапан, и, чтобы создать необходимое давление, насос приходилось очень долго качать. Пока что это было еще не критично, и с разведением горына хоть и с трудом, но справлялись.
К этому утру (вероятно, еще раньше, но сказать об этом он решил сегодня), Сева, видимо, уже задолбался быть вечным дежурным. Оно и понятно – в том, чтобы мерзнуть вечером дольше всех и вставать утром раньше всех каждый день, приятного мало. Обязанности надо было делегировать, хотя Севе и было сложно доверить горын кому-то еще.
«Завтрак у вас сегодня опять в постель», - объявил руковод. По меню были макароны с сыром (в которые в то утро по ошибке вместо сухого молока Сева засыпал блинную смесь, но получилось в целом даже и так весьма неплохо), и подтвердилось, что на них надо закладывать в два раза больше продуктов, чем обычно по раскладке. Макароны закончились до того, как Сева успел положить их себе, но группа сработала быстро и поделилась своими порциями, каждый понемногу.
Сборы, как и каждым утром, снова затянулись. Этот момент стал тем самым вторым в походе, когда руковод вспылил. Участники группы начинали заниматься своими личными делами – собирать рюкзаки, надевать обвязки и т.д. – до того, как были закончены общественные, когда стояли еще палатки и не были разобраны вещи с кухни. Сева был этим, и, впрочем, справедливо, крайне недоволен, о чем и высказал нам в это утро. Стали ли мы собираться в последующие утра быстрее? Что-то мне подсказывает, что нет…
Во время сборов происходят потери снаряжения – у Юли улетает коврик. Стоим и смотрим, как он красиво, переворачиваясь и развеваясь на ветру, летит вдаль. Кажется, Леше теперь придется заново производить свои расчеты.
Вариантов сегодняшнего маршрута есть два: мы можем пройти перевал Туюк-Ашу сложностью 1А либо Туюк-Ашу верхний сложностью 1Б. Решение за Севой, и с утра он говорит, что 1Б не пойдем, пойдем 1А. С утра снова ветер и метель. Когда днем погода становится лучше, по группе проходит, что Сева думает все-таки идти 1Б, но в итоге идем все же 1А.
На новый 2020 год Полина Белокопытова вела единичку, проходившую этот самый перевал. После празднования Нового года ими здесь в турике был оставлен недопитый коньяк. «У меня есть два гештальта, которые я хочу закрыть в этом походе: пройти Ювенту и забрать этот коньяк», – говорит нам руковод.
До самого перевала идем по леднику, а значит, с утра надеваем обвязки, сцепляемся в связки и не расцепляемся вплоть до седловины.
На перевале снова дует сильный ветер, хотя погода до этого была хорошая, солнечная. Сева пытается найти турик, ходит по всей седловине и так ничего и не обнаруживает. Не только коньяк забрали, но еще и записки не оставили! Впрочем, возможно, что турик за три года попросту сдуло. Один из гештальтов Севы так и остается незакрытым. Ну, хотя бы у нас есть все шансы закрыть второй. Заледеневшими от холодного ветра пальцами руковод пишет записку, боясь, как бы ее не сдуло подальше с перевала прямо у него из рук, потом складывает турик и оставляет ее там.
.jpg)
Спуск с перевала лежит по осыпному склону, на этот раз состоящему из мелкой сыпухи.
После перевала до конца дня все время спускаемся вниз. Погода, наконец, решила нас порадовать теплом, солнцем и отсутствием ветра. Обедаем на солнышке, греемся, сушим вещи и спальники и радуемся жизни. «Наконец-то стало похоже на ту Киргизию, в которую я шел», – говорит руковод.
Ходить в походы с геологами оказалось очень занимательно: весь поход они обсуждают морены, складки, камни, геологические обстановки вокруг нас. Пока идем, Александр Петрович замечает какой-то интересный камень под ногами, поднимает его и изучает.
– Смотрите, он зеленый. Может, это изумруд?
– Я думаю, это хлорит. (Юля)
– А хлорит – это глагол? (Антон)
Приблизительно так в нашем походе и выглядели диалоги геологов и не-геологов.
Ближе к вечеру выходим на курумник, до предполагаемого места ночевки остается одна ходка. «Нам вон за тот угол», – успевают обсудить ребята в группе на привале за минуту до того, как поворот за угол, сам угол и в принципе всё в радиусе пары метров от нас перестает быть видно. На нас спускается густой туман, появляется ощущение, что мы находимся прямо внутри него.
«Ё-ё-ёжик…» – пытается кричать в туман Сева, но никто не откликается… Приходится идти так.
Через какое-то время туман ослабевает. Встаем на ночевку на курумнике, в приятном безветренном и теплом месте. Сегодняшний день ощущается как награда за вчерашний.
Как только встаем, руковод дает команду: проверяйте кошки, чтобы они не сваливались. Мотивацию он дает сильнейшую: «у кого первым кошки слетят, тот лох…»
Шутки шутками, но ситуации слета кошек на леднике быть ни у кого не должно. Часть группы уже проверила свои, когда ходила за заброской по наледи, им довелось походить даже на передних зубьях, остальные должны тщательно проверить всё сейчас. Обнаруживается, что кошки не у всех подобраны хорошо, чем Сева недоволен, но делать уже нечего. Кошки у Сони, за которую переживали из-за того, что они у неё были с пластиковыми креплениями, по итогу, кстати, ни разу и не слетят, хотя у других участников группы это все же произойдет.
Александр Петрович ходит на разведку наверх, пока мы проверяем кошки и ставим лагерь. За горын сегодня ответственным становится Антон. Он пытается его наладить, и на какое-то время горын начинает работать лучше.
После того, как палатки стоят, коврики расстелены, мы с Юлей и Соней залезаем в палатку вместе с укулеле, и Юля что-то наигрывает. Залезает и Сева, и мы вчетвером ведем какой-то диалог о вокале и гитарах, и в момент, когда Сева начинает что-то говорить, снаружи разносится крик Антона, правда, не «ужин!», а неожиданное «кружки под бухло!» Ни разу никто не вылетал из палатки так быстро, как Сева в этот момент. Он мог бы быть эталоном выброски из палатки, если бы и вправду сам так же за 0,01 секунды когда-то вылетал из неё по утрам.
Антон привез с собой из США неучтенку, которую с самого начала и планировал достать на шестой день – медовый “Jack Daniels”, и, звякнув кружками, мы выпиваем по паре глотков. Из-за гор выходит полная луна, вокруг горына ведутся приятные беседы, а ночь теплая. «А вы знаете, что эти звуки, что мы слышали – это были не птицы? Здесь водятся мыши-пищухи, – пытается предостеречь нас Егор, – ведь они могут поесть нашу еду…» От мышей-пищух еду мы прятать не планируем, да и деревьев тут нет, чтобы на них ее повесить…
День седьмой
06.02.23
Утро сегодня теплое, и мы греемся перед Ювентой. «Я привык по утрам страдать, – говорит Сева, – а сегодня даже как-то странно хорошо. Эх, не ценим мы обычно нормальные условия». И вправду, начинаем ценить только после того, как испытаем, каково это, когда их нет. Сегодня мы даже встали и собрались достаточно быстро – когда тепло, всё делается легче, а для дополнительного ускорения сборов руковод побыстрее выгоняет всех из палаток и собирает их сам. Вышли все равно не слишком рано, в восемь с небольшим. Сегодня мы должны набрать 800 метров и пройти самый интересный наш перевал – Ювенту, сложность 1Б.
Пока идем под перевал, видим его прямо впереди себя: широкий ледник. Погода солнечная, и он поблескивает на солнце, отражая его.
На обед встаем недалеко от ледника. Ветра, наконец, нет, и солнце такое, что можно под ним загорать. «Боже, наконец-то солнечный день, а мы из гор уже почти сваливаем», – сетует руковод.
«Может, сделаем здесь полудневку?» – предлагают участники группы. Предложение заманчивое – такое солнце не хочется упускать. Но перевал зовет, отдыхать некогда, надо идти.
– Это вот так должна выглядеть Киргизия?
– Да! А мы будто где-то по Алтаю ходили последние 5 дней (Севас).
Участники группы, уже ходившие в киргизские горы раньше, рассказывали: погода в этом году действительно не совсем типична для этого региона. Сейчас здесь аномально много снега. Кроме того, ветер. «Из года в год зимы здесь становятся все более ветреными…» – замечает Александр Петрович.
Пора идти, и мы продолжаем наш путь под перевал. Доходим до ледника, он открытый, а, значит, идти в кошках. Надеваем кошки, обвязки, сцепляемся в связки тем же самым составом.
Проходим пару ходок, склон постепенно становится круче. В один момент впереди идущая связка понимает: дальше пешком уже не пройти. Идущий вперед руковод чуть не начинает забираться выше пешком, но опытные люди вовремя его останавливают. Здесь надо провешивать веревки.
За ходку до этого мы преодолеваем отметку в 4000 метров над уровнем моря, и для значительной части группы это первые их четыре тысячи метров. На последнем перед провешиванием веревок привале чувствую, что что-то не совсем так, будто идти стало тяжелее и слегка кружится голова. Говорю об этом, на что Антон говорит, что придется потерпеть. Идем еще одну ходку, и, когда останавливаемся, чтобы провесить веревки, а остальным участникам группы дождаться, когда можно будет подниматься, понимаю, что меня еще и начинает подташнивать, и состояние в целом какое-то неясное, спутанное. То ли это горняжка на 4 тысячах всё же решила проявиться, то ли это было обезвоживание (пили мы весь поход в течение дня объективно мало), то ли общая усталость организма. Мне говорят скинуть рюкзак, пристраховываю его к станции, на которой мы стоим. По перилам поднимаюсь без него, и потом Олег – за что ему большое спасибо – спустится после того, как все уже поднимутся, и затащит наверх мой рюкзак.
Провешиваем две веревки, по ним жюмарим наверх, на перевал. Наверху обнаруживаем ледовый карниз и стараемся потом держаться от него подальше. Пока ждем всех поднимающихся, Юля дает мне таблетку диакарба. Подташнивать вскоре перестает, но голова не перестает кружиться – когда встаю, ощущаю, как все вокруг начинает плыть. Благо, идти сегодня уже никуда не надо и можно спокойно передохнуть. Время близится к темноте, потому решено сегодня никуда уже не спускаться, а ночевать на перевале, на леднике. Без кошек тут ходить не безопасно, поэтому мы не снимем их вплоть до самого отбоя.
Турик идут искать тоже в кошках и связках. Мы ожидаем увидеть в нем записку турклуба «Ювента» Новосибирского педагогического университета, проходившего этот перевал в 1986 году. Турик обнаруживается, и в нем находится старая проржавевшая жестяная банка от консервов, из которой мы извлекаем записку. Визуально бумага выглядит очень старой, пожелтевшей. Заметно, что оставлена она была там очень давно. Она свернута и настолько склеена между собой, что пытаться развернуть ее прямо тут даже не стоит, чтобы не потерять написанное на ней навсегда. Решаем, что попробуем развернуть и прочитать ее дома после выхода с маршрута, и вписываем у себя в строку о записке, снятой до нас, слова «не читаемо». Именно в этой записке и окажется потом главная интрига нашего похода – какой перевал мы все-таки прошли?...
Как обычно, располагаемся на месте ночевки.
Уже привычные дела – постановка палаток, готовка ужина, отличается только то, что мы делаем это всё в кошках, а для меня еще и то, что из-за плохого самочувствия все простые действия совершать стало тяжелее. Моральное состояние от этого тоже страдает. Чтобы чувствовать себя хоть немного полезной, стою на дежурстве – разливаю людям чай, раскладываю еду. Антон достает очередную свою неучтенку – конфеты сникерс – угощает всех и рассказывает о том, что у них с женой сегодня годовщина, а сникерс для них – это некий символ, и было приятно, что этот момент Антон решил разделить с нами.
С Ювенты открывается красивый вид. Где-то вдали и внизу на фоне гор виднеется яркий огонек – там находится какой-то населенный пункт. Справа видно вершину, на которую у нас еще есть надежды сходить. Ночь лунная, и вдоль хребта, выделяющегося на фоне луны, возвышаются жандармы – отдельно стоящие скалы, резко выступающие на гребне. Фотографию на перевале мы не делали, и наш фотограф Егор вместо этого делает ночную на большой выдержке, с луной и жандармами.
.jpg)
Времени у нас остается уже в обрез, а как минимум часть группы, судя по всему, уже подустала. Наш руковод думает, как быть – желание сходить на вершину, а заодно и пройти первопроход (единственный запланированный на наш поход), все еще есть. План в итоге провозглашается такой: завтра утром мы все спускаемся с перевала, а затем часть группы остается стоять на полудневке, а другая, состоящая из сильного и опытного костяка в составе шести человек (это должны были быть сам Сева, Антон, Александр Петрович, Леша К., Леша Т. и Рома, по желанию Сева собирался предложить присоединиться еще Соне и Олегу), радиально идет на вершину, проходит первопроход, возвращается к остальной группе, и вместе мы идем вниз и выходим с маршрута. Кто-то соглашается, кто-то говорит, что надо смотреть завтра по погоде. Обстоятельства, правда, решают за нас.
На первый чай до ужина, чтобы людям погреться, горына хватает. На ужин горына хватает. На киселе, что должен был быть к ужину, горын кончается. Насос перестает накачивать давление. Шланг от насоса уже не просто немного травит, а попросту спускает его. Надежды вернуть горелку к жизни не умирают до самого конца. Оно и понятно – сломанный горын равно конец похода.
Реммастер Леша К. и Сева залезают в палатку, чтобы пытаться провести операцию по спасению. Чинить пытаются всем, что доступно на подобные случаи в ремнаборе: заматывают нитками, заклеивают суперклеем, последней мерой становится холодная сварка. Сразу проверять работоспособность нельзя, холодной сварке нужно время, чтобы схватиться, и насос подвешивают под свод палатки, а Сева решает, что встанет с утра пораньше, проверит насос и вынесет вердикт.
Последняя мера, которая должна была оказаться у нас в ремнаборе, была очевидна – запасной насос. И в этот самый момент этот запасной насос лежал на 4 тысячи метров ниже, на 2 тысячи километров дальше, где-то в Новосибирске, в севиной морозилке вместе с запасным клапаном. Сева купил их перед походом и положил в холодильник, чтобы проверить, как они выдержат низкие температуры, там и оставил…
Сева винил в этом себя. Вспомни он о насосе хотя бы в поезде, с этим можно было бы еще что-то сделать – сказать нам, найти, докупить. Но в дороге перед походом голова полностью занята другими мелочами, и о насосе совершенно не вспомнилось. Как он уже потом в городе напишет в своей статье, подытоживая свое руководство: «Но если руковод проверяет всех, то кто проверит руковода?»
Здесь стоит сказать, что, несмотря на последние обстоятельства, Сева, как руководитель, делал все возможное для того, чтобы наш поход прошел хорошо, еще начиная с подготовки в городе. Найти всем, кому это было нужно, ботинки и остальное недостающее снаряжение и проследить, что с имеющимся снаряжением всё в порядке, всё починить и проконтролировать процесс подготовки – тоже задача немаленькая. Построенный маршрут имел все необходимые запасные варианты схода. В походе Сева всё контролировал и очень внимательно относился к своей группе, помогая, разгружая, не торопя отстающих (кроме чувства вины это им всё равно ничего бы не дало) и морально их поддерживая, вовремя замечая и исправляя какие-либо косяки, утепляя людей и не давая им замерзать (четко запомнилась мне иллюстрация этого: я сижу и, кажется, что-то чиню, какое-то время не двигаясь, и не то, чтобы очень холодно, но на ветру начинает пробирать дрожь. Сева замечает и со словами «какого черта ты опять дрожишь?» идет к своему рюкзаку, без каких-либо вопросов достает свой пуховик и накидывает его на меня).
И вот тот самый косяк, который в других обстоятельствах мог стать и совсем незначительным – запасной насос мог нам и не понадобиться вовсе – но так сложилось, что стал в этот момент решающим.
Разливаем воду, которая успела натопиться в котле до того, как горын отказался работать – ее хватает на два термоса и две бутылки, которые берем с собой в спальники. Ложимся спать, гадая, заработает наутро все же горын, или смерть окончательна и безвозвратна. А мы с Соней – как так вышло, что в двух из двух походов, в которых мы были, у нас сломались все устройства для приготовления еды.
День восьмой
07.02.23
Наутро Сева, не будя остальных, вылезает из палатки раньше всех, забирает с собой насос и идет его проверять. По выходу из палатки его встречает неожиданность в виде погоды: метель стеной, такая, что видимость вокруг практически на нуле. Проверяет горын, и мы, все-таки проснувшиеся в палатке и ждущие решения, наконец, слышим его вердикт, что нет, горын не работает. Вот и поставлена цель на день – поход окончен, мы валим вниз. Двойку к этому моменту мы уже прошли, и нам даже повезло, что горелка сломалась только под конец похода. На вершину подняться, конечно, нам хотелось. Хотелось и пройти первопроход – на Киригизском хребте так и не появился перевал Землекопов (название было предложено Александром Петровичем, потому что большая часть нашей группы состояла из геологов и археолога). Что ж, это так и останется незакрытым гештальтом и поводом вернуться. Потом Сева расскажет, что уже впоследствии обдумывал, что могло бы быть, если бы не сломанная горелка. По погоде и состоянию группы, возможно, на вершину все равно мы бы подниматься не стали, так что было не совсем понятно, потеряли мы вообще что-то или нет.
У нас есть сухпаек, и мы собираемся в палатке, чтобы перекусить перед спуском. По кругу передаем воду, что у нас есть, делая каждый по несколько глотков, и один термос оставляем на день. За завтраком Антон призывает всех отнестись к нашей ситуации со всей серьезностью. «Если мы не успеем спуститься до жидкой воды до конца дня, – говорит он, – это грозит обезвоживанием, и нам будет плохо. Можно это считать вопросом выживания». Прикидываем, что сбрасывать высоты где-то километра полтора. «Это не так много, – возражает Сева, – и нам все время спускаться, добежим без проблем». На это Антон говорит, что это только кажется, что все время вниз, на самом деле это вверх-вниз по моренам. Опасения Антона, к счастью, не оправдаются. Позже я спрошу у Севы, было ли это очередным моментом, где он смягчал правду или недоговаривал, чтобы сохранять настрой группы, и он скажет, что на этот раз нет – он действительно был спокоен и уверен, что мы успеем дойти без каких-либо проблем.
Пока перекусываем, Сева достает записку, которая ночевала в палатке в тепле – может, она отогрелась и развернется? Аккуратно пытается ее развернуть, и она поддается. На корешке читаем: «Ленинградский областной совет по туризму и экскурсиям». Ленинградский?... Разворачиваем дальше. Внутри стоит 1988 год, а сняли они записку 1978 года. Почти на 10 лет раньше, чем тут проходила Ювента. Более того, перевал наш в этой записке назывался совсем не так, как мы ждали. Идя на Ювенту, мы как-то случайно прошли перевал под названием Куба. Группа, чью записку мы читали, шла поход пятой категории сложности и классифицировала этот перевал как 2А. В целом, и до этого звучало, что этот перевал мог находиться на грани с двойкой, и мы могли бы поверить, что это действительно 2А. То есть, мы прошли перевал категорией выше, чем ожидали? А как же Ювента и где тогда их записка? Вопросов было больше, чем ответов.
Время идет, пора собираться. Пока сидим в палатке, чувствую, как у меня затекли ноги, снимаю ботинки и понимаю, что ноги сводит, и ощущение это никак не проходит. Случилось у меня такое первый раз, и я не понимаю, что с этим делать, появляется легкая паника: только что нам говорили, что бежать вниз как можно скорее – это вопрос выживания, а я сижу в палатке, и у меня сводит ноги судорогами? Через сколько это пройдет? Юля говорит, что такое случается от обезвоживания и недостатка солей, которые мы обычно получаем с водой. Мне приносят обычную поваренную соль, говорят класть под язык. Все-таки, каким бы регидрон мерзким на вкус не был, брать с собой в походы его нужно, но у нас его нет. Так что закидываюсь солью и сижу жду, пока неприятные ощущения стихнут. Егор находит снаружи мою обвязку и притаскивает в палатку. Через какое-то время ощущение стихает, и я понемногу иду собираться.
Антон с Александром Петровичем и Севой в это время ищут место, где можно спуститься. Выбирают наиболее оптимальное правее и чуть выше места лагеря, здесь тоже нужно провешивать веревки. Остальная группа собирает в это время лагерь и свои вещи. Еле как собираю рюкзак, каждое движение то ли из-за холода, то ли из-за еще не отпустившей до конца со вчерашнего вечера горняжки, то ли из-за чего-то еще, но почему-то дается с большим усилием, как будто двигаться не хочется вообще. Но двигаться надо, и я это четко понимаю, и совершаю над собой эти усилия, чтобы продолжать двигаться.
После сборов подхожу к месту, где уже провесили две веревки вниз. Теперь нужно подождать, пока дойдет очередь спускаться, стоим вместе с другими ребятами наверху и ждем. Погода отвратительная, ветер продувает как будто насквозь, а приходится стоять на месте. Пытаемся согреться, как можем: утепляемся, отмахиваемся, Сева снова отдает мне свой пухан, который надеваю поверх своего. Двигаться все еще не хочется, даже несмотря на то, как холодно стоять на месте.
Видимость вокруг нас все еще плохая, метет метель, и, пока мы стоим в ожидании своей очереди, Егор учит новые слова:
– Сева, что такое запердон?
– Это когда из-за метели и тумана вокруг ничего не видно.
– А то, что сейчас – это запердон?
– Нет. То, что сейчас – это п****ц.
Доходит моя очередь на спуск, Антон дополнительно меня страхует, и я спускаюсь вниз. Внизу второй веревки пристраховываюсь к станции, здесь уже стоят Юля и Вася, и дальше мы стоим и ждем остальных.
На спуск надо вешать еще третью веревку. Веревки у нас всего имеется две, а, значит, надо ждать, пока спустятся все, скидывать верхнюю и затем перевешивать ее вниз. Стоять на месте снова холодно, и снова Сева спасает меня своей пуховкой. После того, как Сева спустился к нам, он оценивает дальнейший спуск и утверждает, что вешать третью веревку тут не надо, можно пройти пешком. Другие опытные участники настаивают, что веревка всё же нужна, ведь в группе у нас всё же было достаточно участников не слишком опытных, которые пешком могли там и не пройти. Третью веревку мы все-таки вешаем, а вот дальше уже действительно несложно всем пройти пешком.
По очереди спускаемся по веревке, и дальше, максимально аккуратно, с ледорубом в руке, продолжаем спускаться уже ногами. Почти в самом низу склона оступаюсь, и Сева с Соней внизу напуганно смотрят, как я прокатываюсь вниз по склону. Всё обходится, хотя Сева потом скажет, что выглядело это и вправду страшно. Дожидаемся внизу, пока все спустятся и пока скинут веревки, и дальше нам нужно еще сойти с ледника, поэтому сцепляемся в связки. Ледник здесь закрытый, так что кошки меняем на снегоступы.
Пока иду, осознаю, что мы успешно прошли все препятствия этого похода.
В голове еще пока не укладывается, как я действительно это всё прошла. Главная цель, которая нам осталась – как можно быстрее бежать вниз. Половину дня мы потратили на спуск с перевала, вторую половину должны потратить на спуск к жидкой воде.
Сходим с ледника и сначала спускаемся по снегу в снегоступах, затем выходим на морену и идем пешком, тут идти уже становится совсем легко. На обед мы не останавливаемся, воды у нас нет (кроме одного термоса, который мы все еще бережем), идем на одном стратеге. Впрочем, мысли заняты только тем, чтобы найти воду, поэтому об обеде даже не вспоминается. Отсутствие еды и воды, судя по всему, все же сказывается на состоянии группы: кто-то признается, что нести рюкзак стало сильно тяжелее, хотя веса в нем не прибавилось, кого-то тошнит первый раз за весь поход. Отстающих разгружают, потому что критично важно сейчас идти в одном достаточно быстром темпе, не допускать отставаний и не растягиваться.
Идем вниз мы достаточно быстро. Антон пытается задать дополнительную мотивацию: «Ребята, тут такое дело. В полутора километрах отсюда Старбакс, но он закрывается через 40 минут. Успеем?»
Добегаем до воды мы еще засветло, сбросив около километра высоты – находим ее, текущую под тонким льдом между камней. Обрадовавшись долгожданной жидкой воде, останавливаемся и пьем. Руковод в это время убегает чуть вперед. Вскоре он возвращается назад, к нам, и провозглашает: «Идемте, там такая классная полянка с говном!» Дело в том, что до воды-то мы добежали, но до дров добежать бы никак за сегодня не успели, при этом, еду готовить на чем-то нам надо было. Никаких других вариантов, кроме использования биотоплива, нам не оставалось…
В этот вечер опытным путем, методом проб и ошибок, мы научились оптимизировать процесс готовки на кизяке, а еще разбираться в разных его сортах. Готовка на нем оказалась задачей не самой легкой, и очень много времени ушло в попытках понять, как и куда лучше подкидывать, подливать ли бензин и как правильно раздувать.
В бесплодных попытках довести чай до кипения решаем, что если он достаточно теплый, то можно коллективно сделать вид, что он кипел, то же самое делаем и с гречкой.
В дело идет оставшееся виски Антона. И ночью, под чистым невероятно звездным небом, под тост «За прекрасный перевал 1Б!» звякают металлические кружки.
Потом составом нашего спальника – я, Сева, Леша К. и Егор, остальные к этому моменту уже разошлись по палаткам и готовятся ко сну – сидим вокруг костра – собранное топливо все-таки надо дожечь. Геологи снова обсуждают между собой что-то геологическое, а я или слушаю, или просто наслаждаюсь вечером и хорошей компанией. Когда пойдем спать, мы поймем, что вся наша одежда насквозь пропахла этим дымом, который пахнет, на самом деле, просто как жженая трава.
День девятый
08.02.23
Ничего сложного у нас уже не ожидается. По последнему актуальному плану, сегодня дневка в так называемом шахском домике, который находится всего в примерно полутора километрах от места нашей ночевки. Потом планируется заночевать еще одну ночь где-нибудь в лесу, а наутро ехать в Бишкек. Обсуждаем, что главное – не начать по привычке искать полянку с кизяком.
– Это как стокгольмский синдром.
– Стокгольмский синдром у меня это ходить зимой в горы, – говорит Сева.
Торопиться уже некуда, и мы спим аж до девяти часов. Сева думал выкинуться из палатки раньше, но снаружи дул ветер, и он пытался дождаться, пока он закончится, но понял, что это бессмысленно. Действительно, снова ветер. «Боюсь, моя полупенка и накидка уже улетели куда-то в Бишкек…» – говорит Сева до того, как вылезти из палатки. Полупенка и накидка оказываются на месте, а вот чью-то клмн-шку все же успело сдуть куда-то на середину замерзшей речки. Даже несмотря на то, что сейчас тепло, все уже устали от ветра, и уходить все равно хочется побыстрее. Снова разжигать кизяк с утра – точно не вариант, так что завтракаем снова сухпайком и выдвигаемся. Идем не спеша, и чем ниже, тем теплее, светит солнце, люди начинают снимать куртки и шапки. Около 2900 метров высоты начинают появляться деревья, поначалу одиночные, чуть ниже уже проходит граница леса. Идем, наслаждаясь солнцем, теплом, шелестом деревьев и журчанием воды в речке, вдоль которой мы двигаемся – как приятно слышать их снова! «Из зимы спустились в весну, а стоило только сбросить высоту», – говорит Антон.
Всего за пару-тройку ходок доходим до домика. Это оказывается огороженная с одной стороны территория, на которой находятся запертые домик и беседка, стоят деревянные туалеты, есть костровище. Это место ощущается сейчас как какой-то настоящий рай на земле. Остановившись, сразу начинаем снимать, наконец, лишнюю теплую одежду, натягиваем меж деревьев веревки и развешиваем сушиться всё, что только можно.
– Эх, надо теперь ехать сюда летом! – мечтательно вздыхает Соня.
– Правильно говорить просто «надо сюда ехать». Сюда надо ехать всегда! – говорит Александр Петрович.
С запасных дней и тех приемов пищи, что мы пропустили, у нас остается много продуктов, и наша основная задача на ближайший день – их доесть, поэтому наш обед плавно перетекает в полдник, который плавно перетекает в ужин. На костре постоянно что-то готовится или кипятится чай, и, наконец, идет в ход блинная смесь (точнее, наконец, она идет в ход по назначению).
Сегодня мы отдыхаем, доедаем еду, играем на укулеле, дописываем летопись и просто сидим вокруг костра, приятно общаясь на самые разные темы.
Мы еще думаем, что эта ночь – это предпоследняя ночевка в походе, а в хостел мы планируем вернуться 10 числа. Позже окажется, что она была все же последней.
Где-то посередине ночи отчего-то просыпаюсь, хотя сон в общей палатке обычно и не бывает крепок. В палатке тепло и тихо, все спят, смотрю на свод палатки и начинаю обдумывать прошедшие события. Эйфория от пройденного еще не отпустила, но в голове уже начинают мелькать картинки из городской жизни, и где-то глубоко уже появляется то щемящее чувство грусти, которое бывает, когда подходит к концу что-то хорошее. Утихомириваю его, говоря себе, что еще осталось немного времени, и засыпаю.
День десятый. Последний
09.02.23
На сегодня наша задача – дойти до того места, где нас завтра должен забрать водитель, заночевать неподалеку от него, а завтра утром выдвигаться в хостел. По первоначальным прикидкам идти около 14-16 километров.
Завтракаем – еще одним маленьким продуктовым открытием этого похода становится клюквенный порошок в кашу – оставляем бутылки с бензином у домика, они нам больше все равно не пригодятся, и идем.
Сначала солнечно, но даже тут погода подводит, и вскоре солнце скрывается и снова начинается ветер. Через какое-то время ощущаем, что ужасно влажно, как будто мы находимся посередине какого-то облака.
Думаем, что не зря ушли сейчас из гор – погода там наверняка стала еще хуже, чем была. В этот момент рождается идея не ночевать еще одну ночь, а попытаться связаться с водителем и, если он сможет нас забрать сегодня, поехать в хостел сегодня вечером. Не все участники группы хотят в хостел, не хочу и я – я была настроена на еще одну ночевку, в хостеле нам и так предстоит еще целых два дня. Но путем голосования выясняем, что большая часть группы все же хочет в хостел. Соню, как и меня, расстраивает это решение, и мы шутим, что, может быть, нам остаться тогда вдвоем здесь, а остальные пусть едут. «А потом нас найдут местные чабаны…» – говорит Соня. К местным чабанам не хочется, так что приходится все-таки соглашаться с планом. Уже через пару ходок я смиряюсь с этой мыслью, вспоминаю, что в хостеле есть горячий душ, и идея уже не кажется такой плохой.
Сначала пытаемся дойти до места, где начнет ловить мобильная связь. Местная симка есть только у меня, и я периодически останавливаюсь, чтобы проверить, не появилась ли связь, но её всё никак нет. Спускаемся уже низко, но она так и не появляется, и решаем все-таки не ждать, а связаться с водителем через Алену по трекеру. На обеде Сева пишет Алене, на что приходит ответ, что водитель уже выехал. После обеда выходим ему навстречу, проходим по дороге дальше той точки, где договорились, что он нас заберет, но его пока нет. После двадцати километров нашего сегодняшнего суммарного пути, наконец, встречаем нашу машину. Вот и всё, впереди только путь на машине, а дальше Бишкек, а за ним и Новосибирск.
Вечером мы заселяемся в хостел, тот же самый, в котором жили перед походом, приводим себя в порядок, потом идем с Севой блуждать по городу в поисках магазина и сидим на кухне хостела, пока где-то к трем часам ночи усталость не пересиливает.
И снова в Бишкеке
10.02.23-11.02.23
Впереди целых два дня в Бишкеке до самолета и поезда – и тот и другой у нас 12 числа. Надо чем-то их занять. Какое-то внутренне чутье помогает геологам найти в Бишкеке минералогический музей (иначе я объяснить это никак не могу, ведь на картах он нигде обозначен не был), и решаем сходить туда. Кто-то остается отдыхать в хостеле, кто-то уходит в баню, и мы составом девять человек, шесть из которых студенты-геологи, направляемся в музей. Он находится в Кыргызском государственном университете геологии, горного дела и освоения природных ресурсов. В музее нас принимают с большим радушием, а экспозиция оказывается обширной и разнообразной, причем видно, что за экспонатами тщательно следят, поддерживая их в хорошем состоянии. Здесь есть уголок палеонтологии, и там я нахожу древний нуклеус (мало отношения, правда, имеющий к палеонтологии), а геологи около двух часов с интересом изучают всё остальное. Помимо всего прочего, здесь обнаруживается кость сухопутного динозавра, найденная на Иссык-Куле, бивень и тазовая кость мамонта, много рудных минералов, в том числе тех, которых нет в коллекциях Новосибирских музеев, и различных осадочных пород. Приятно удивленные находкой такой коллекции здесь, в Бишкеке, оставляем хороший отзыв в книге отзывов и обещаем сотрудникам университета вернуться к ним в следующий раз не с пустыми руками.
Оставшееся время мы в основном едим (местную кухню мы пробуем в «Центре плова», а на второй день решаем, что нам нужно разнообразие в жизни, и идем в индийскую кафешку, где чуть не умираем от количества специй в еде), гуляем по городу, обходя все интересные места, а потом обходя их на второй раз, посещаем центральную мечеть, покупаем сувениры, чтобы привезти их домой. Вечерами сидим на кухне, играем в карты, а Егор нам подробно рассказывает процесс варки пива. Праздно проведенные два дня перед возвращением домой здорово помогают отдохнуть, и уже слегка стирается в памяти, какие трудности мы преодолели, а остается только приятная наполненность.
Антон и Леша К. уезжают на второй после приезда в Бишкек день. С остальными прощаемся незадолго до нашего отъезда – поезд у них чуть раньше, чем наш самолет, правда, дорога им предстоит намного более долгая, чем нам. С частью ребят нам прощаться ненадолго, совсем скоро мы увидимся снова в Новосибирске. В аэропорту наш рейс откладывают, и ждем лишний час перед посадкой, но, наконец, садимся, и впереди 2,5 часа полета, а затем, наконец, возвращение домой.
Эпилог или немного мыслей автора
Был ли наш пройденный путь легким? Даже когда думаешь о том, что идется легко, при этом четко ощущаешь, что «легко» это – совсем не то, что в обычной, городской жизни, а лежит оно в какой-то совершенно иной плоскости. Всем здесь двигает сила воли и духа. И, карабкаясь по очередному курумнику или осыпному склону наверх, к перевалу, невольно поражаешься, какие смелые и сильные люди тебя окружают. Задумываешься – а вдруг и я такой, раз тоже здесь нахожусь, иду сейчас с ними?...
Возвратившись домой, еще какое-то время ощущаешь наполненность внутри себя, а потом городская суета вновь захватывает тебя с головой, пока, наконец, не почувствуешь снова, что чего-то тебе уже не хватает. Возвращаться ли в горы – каждый это решает сам для себя. Но, несомненно, правы были классики: «внизу не встретишь, как ни тянись, за всю свою счастливую жизнь десятой доли таких красот и чудес…»
Выводы руководителя о походе и рекомендации
– Раскладка была сделана хорошо, еды было достаточно (Сонина раскладка составляла чуть более 600 грамм в день на человека);
– Маршрут был построен адекватно, грамотно. Все необходимые запасные сходы имелись, времени в запасе было достаточно;
– Из минусов: темп, но это было обусловлено небольшим имеющимся опытом у значительной части группы;
– Опытные усилители группы помогали руководителю, их решения были адекватными и облегчали прохождение маршрута;
– Ситуация с горыном – косяк, быть которого по идее не должно было (необходимо более тщательно проверять собранные вещи);
– Процесс приготовления пищи нуждается в серьезной оптимизации;
– На группу в 13 человек неплохо иметь 6 литровых термосов (у нас их было 5).
– От автора – нужно брать с собой регидрон или другое средство восполнения солей в организме.
Отдельное спасибо Егору, Юле и Антону за фотографии.
