Год назад, 6 мая 2019 года, 7 человек из нашего клуба, совершая поход 4й категории сложности, попали в лавину на Алтае. Прошёл год, боль никуда не ушла, она лишь немного притупилась. Мы не хотим вам передавать плохое и делиться бедой. Горы — это в первую очередь о друзьях и событиях, которые с ними связаны, и мы бы хотели поделиться воспоминаниями о наших друзьями. Мы хотим рассказать примечательные истории, которыми нам запомнились наши друзья, поделиться горами, которые они видели.

Ссылки на описание событий

Рассказы и отчеты ребят

В двойке над Кечусуйской стеной, Игорь и Юля о походе на Заалайский хребет, 2015
Восхождение на пик Корженевской, Игорь и Юля про восхождение на пик Корженевской в пешем походе, 2017
Горная страничка Николая, все походы за 40 лет

Странички ребят с походами и отчётами

Воспоминания

Николай, пишет Антон Щербаков
Воспоминания о Николае Ильи Сильвестрова
Пишет Александр из Москвы про дружбу с Николаем
Наукоград-Пресс в память о Валерии
Слайды о Лере

Как Игорь ботинки чинил, вспоминает Александр Селютин

В 2018 году мы ходили на Памир, на Рушанский хребет в 5ку. С нами тогда пошел Игорь Блинов. Сборы в походы обычно проходят как-то сумбурно, вечно что-то путаешь, забываешь, иногда и взять продукты забывают. В общем, Игорь не проверил ботинки. Когда вышли на маршрут, ботинки были еще целыми, но в скором времени, стали зиять дыры... По началу было решено так и продолжать, ну дыры дырами, а идти надо, к тому же крепиться кошками не мешает. Проблему того, чтобы туда не набивался снег и пыль, решили, когда спустились в кишлак и кусок резины там нашли и банку из-под краски, чтобы пустить их на покрытие ботинка латами. Несмотря на все старания Игоря, через пару дней хождения по сыпухам и курумникам собранная конструкция стала разваливаться. Стало заметно, что и дыры стали побольше. Основная проблема теперь уже стала не в том, чтобы защитить от пыли внутренний и, надо сказать, довольно теплый сапожок от снега и пыли, а спасти ботинок, подошва которого явно хотела самостоятельной жизни. Было решено теперь не закрыть дыру, а помешать её увеличению. Ботинки начали подковывать. Сделали это почти сразу как отвалились латы. Сначала мы с Игорем подковали один ботинок: гнули электроды, сверлили монеты. Надо сказать, эпопея была на много часов, и, начав задолго до заката, завершали уже с фонариками. А вот со вторым получилась заминка. Меня на фоне кишечной инфекции мучила голова, наверное, как никогда в жизни. В общем не до ботинка было, к тому же второй, пока еще не подкованный, был в состоянии более-менее. В общем где-то через 10 дней все-таки моя голова сказала, что мучить её хватит, и пора вниз. Но должок за мной, как реммастером, оставался — надо было подковать ботинок. В день перед моим выходом мы подковали и второй ботинок, но в этот раз сделали хитрее: заранее набрали нужных монет и заранее наковыряли дыр в них.

Дальше я уже могу только пересказывать, но достоверно знаю, что ботинки все-таки развалились. В итоге, на середине маршрута в кишлаке были куплены сапоги, в которых Игорь маршрут и прошел. А поход тот занял первое место на Чемпионате России в том году.

Как Игорь ботинки чинил, продолжение пишет Александр Ульянов

Напомню сперва, что перед основным походом на Памире часть группы делала предварительную акклиматизацию на Тянь-Шане. В эти четыре дня ещё не было замечено, что ботинкам Игоря недолго осталось.

После последнего ремонта ботинок нам предстояло ходить неделю на большей высоте, а потом зайти на отдых в крупный кишлак Бардара. Снега там немного, но из-за высоты Игорю мало где удавалось идти в резиновых тапочках. Ботинки нагружались больше.

Ещё на траверсе пика Девлох стало ясно, что вся наша надежда — на кишлак. Выйти без ботинок на второй, более сложный траверс было бы слишком рискованно. Пришлось бы надевать кошки не только на снежно-ледовых участках, но и на всех каменистых, а ими завершающая часть похода была особенно богата. На пути в кишлак Игорь не снимал одну из кошек ни на зелёной траве, ни на широкой тропе, прямо до порога.

В Бардаре нас встретили очень приветливо. В первом же доме за чаем мы спросили про магазин, куда нас проводили через весь кишлак в режиме экскурсии, там тоже угостили и расспрашивали. Надеяться можно было лишь на резиновые сапоги. Игорь примерил самые большие и сказал, что пойдут. С его размером ноги, думается, они на самом деле еле налезли. Однако Игорь прошёл в них несколько дней, даже не подав виду. Это позволило сберечь остатки ботинок, а потому и ноги. Маршрут мы в итоге прошли чётко по моему исходному плану.

Воспоминания об Игоре Блинове и Юлии Воробьёвой, пишет Мирослав Вяльцев

Хотел бы рассказать о двух небольших приключениях, произошедших в совместных походах с Игорем и Юлей в разное время, но в одном и том же месте: пер. Абыл-Оюк.

Первый раз проходили его в июле 2010 года, только с Игорем, под его же руководством. Наша горная команда в то время : Игорь Блинов, его отец Виктор, я и наш товарищ – Евгений Хохлов. Были тогда мы зелёными новичками, только-только вылезшими из низкогорных походов на более-менее серьёзный перевал. Поэтому из снаряжения на четверых было только три пары кошек и один ледоруб.

На перевал шли со стороны Карагема и обнаружили, что подъём на Абыл-Оюк засыпан толстым, более метра, слоем снега. Уклон там приличный, и с нашим недоснаряжением поднялись кое-как. Интересно было наблюдать за восхождением Евгения – кошек не было именно у него, поэтому ему вручили единственный ледоруб. Евгений, вытоптав очередную ямку в снегу, втыкал ледоруб повыше впереди себя, а затем пытался добраться до него ногами, постоянно соскальзывая вниз. Наверх он поднялся вымотанный полностью. Поднявшись, обнаружили, что и обратный склон весь в снегу и очень-очень крут … для нас тогда. При этом, не переставая, шёл мелкий моросящий дождь, а температура опустилась до 5 градусов. Порыскав по перевалу, решили спускаться слева по скалам. Спустились более половины, и дорога кончилась, пришлось всё-таки выходить на снег. К этому моменту вымотанные были уже все четверо. Я шел первый и уже спустился вниз, когда услышал крики, обернулся и вижу: Виктор, шедший последним, сорвался и летит кубарем вниз, набирая скорость, а внизу на выкате камни, долети он до них и всё. Игорь находился в этот момент ниже отца метров на 10 и, когда Виктор пролетал мимо, не раздумывая, прыгнул рыбкой, вцепился в отца и постепенно замедлил падение. Я вначале обрадовался, думал, ну всё обошлось, но тут же выяснилось, что не всё так гладко, во время совместного кувыркания Виктору располосовало ладонь кошками, кровь лилась ручьём и не помогла даже перевязка, пришлось накладывать жгут и, наплевав на все наши планы, прекратить маршрут и бежать в цивилизацию за медицинской помощью.

Так реакция Игоря, его решительные действия помогли спасти жизнь человеку.

Затем, через несколько лет, я опять оказался на этом перевале, уже совсем в другой компании и под руководством Юли Воробьёвой. Теперь мы поднимались уже по противоположному склону. Снега не было, старый, ноздреватый лёд с периодическими вкраплениями мелких камней; поэтому шли без страховки, вплотную друг за другом, но уже в полной амуниции – в кошках и с ледорубами. Первым поднимался наш товарищ Андрей Белкин, я вторым, а за мной Юля. И в какой-то момент времени, мне показалось, что Андрей и Юля одновременно прыгнули друг на друга, настолько всё быстро произошло. Юлина скорость реакции просто поразила. Оказалось, Андрей оступился и стал падать. Был вариант, что он не смог бы сразу задержаться и полетел бы вниз на камни. Юля же среагировала мгновенно: Андрей ещё не успел приземлиться, как она прыгнула на него и прижала своим телом, погасив инерцию падения товарища.

Вот так на одном и том же месте в разное время два в чём-то разных, а в чём-то очень похожих человека, ни секунды не раздумывая, спасли жизни своих товарищей ...

Воспоминания о Дмитрии Шарифулине, пишет Елена Жимулева

Воспоминания о Дмитрии Шарифулине, пишет Елена Жимулёва

Воспоминания о Дмитрии Шарифулине, пишет Иван Кудашов

Дима собирался со мной в поход ещё в 2017 году, его мне очень рекомендовала тогда Лена Сенченко, как прекрасного реммастера и очень ответственного участника, но Дима со мной не пошёл по каким-то связанным с недостатком времени причинам, и я даже слегка обиделся, так как он в свойственной ему манере не очень-то хотел давать чёткого ответа, а просто как-то исчез. Это потом я понял, что Дима действительно очень ответственный, но при этом очень стеснительный человек, и поэтому не хотел меня расстраивать своим отказом )).

А в 2019 году, на мартовские праздники, кажись, мы поехали на тренировку на водопад Шинок. Дима тащил свой квадрокоптер, было видно, как ему тяжело, как ему хочется позапускать квадрокоптер, и как не хочется кого-то нагружать, хоть чуть-чуть, своими вещами. Я приотстал, взял таки у него пакет с коптером, и надо было видеть это улыбку благодарности, я уверен, что не за то, что взял пакет, а за то, что просто иду рядом и мы болтаем. А в конце тренировки я позвал Диму снимать верёвки с водопада Шинок. Было уже достаточно поздно, холодало, я видел, что Дима устал, но это и было круто – я был уверен, что Дима не откажется, был уверен, что как бы он не устал, он будет рад, что мы с ним залезли на самый верх водопада, а теперь работаем, крутим ледовые сбросы. Закончили мы сбрасывать верёвки часу в девятом, совсем по темноте, устали как черти, на Диме лица под конец уже не было, но он дождался меня внизу, хотя нас остался дожидаться ещё Саша Ульянов. В общем, в тот раз я Диму прямо зауважал. Я не слышал от него ни слова жалобы, хотя было видно, что физически ему тяжело, и при этом он выкладывался по полной, и вёл себя просто очень скромно.

А когда мы возвращались на нанятой машине назад, было видно, как Диме хорошо в компании, как он открывается. Очень сильно мне запомнилось, как Дима улыбается, хотя казался таким нелюдимым…

Фотография с самого верха водопада Шинок, куда мы поднялись, чтобы снимать верёвки.

Дима на вершине водопада Шинок

Воспоминания о Дмитрии Шарифулине, пишет Олег Сальников

С Димой мне довелось сходить в два похода. В первый раз мы с ним пошли зимой 2014 года в двойку на Киргизский хребет. Тогда у Димы не было треккинговых палок, и он взял вместо них обычные лыжные палки. Длина у них не регулировалась, поэтому Дима изрядно намучился с ними на подъёмах, погнул одну из палок, но продолжал использовать. Наконец, на спуске с последнего перевала он упустил погнутую палку вниз со склона, и её мы уже не нашли. Зато в один из вечеров он соорудил из этих палок штатив и фотографировал звёздное небо.

Второй раз я пошёл с Димой в поход летом 2018 года, в тройку на Терскей Алатоо. На всех перевалах 2А Дима работал последним, снимал верёвки. Кажется, только один раз у него не получилось сбросить верёвку с первого раза, когда ледосброс попал в бергшрунд, и Диме пришлось вылавливать его оттуда. Ещё в этот поход Дима взял с собой самодельный пауэр-банк, который он собрал из нескольких китайских аккумуляторов. Выглядело это страшно, но всё работало! Для упаковки приправ в походе очень удобны пластиковые пробирки, которые многие биологи и биохимики постоянно используют в лаборатории. В походе как-то зашла речь об этих пробирках, и я пожаловался, что иногда они ломаются, и мне их еле хватило, чтобы разложить все нужные приправы. И вот, после похода, когда я уже забыл обо всём этом, Дима, который работал в Векторе, неожиданно принёс мне несколько таких пробирок на одном из собраний.

Воспоминания об Иване Фоканове, пишет Леонид Брызгалов

Воспоминания об Иване Фоканове, пишет Евгений Демидов

С Иваном Фокановым я познакомился в своём первом категорийном горном походе. Надо ли говорить, что этот поход для многих является решающим в их выборе, стоит ли продолжать этим заниматься. И во многом именно от команды зависит, в какую сторону качнётся маятник принятия решения для каждого конкретного новичка. Иван, несомненно, был одним из тех людей, благодаря которым я пришёл в этот вид спорта и остаюсь в нём. Мы периодически контактировали в Новосибирске после этого похода, но сходить с Ваней еще раз мне не довелось. Но в памяти почему-то засел эпизод, даже не из походов или прочей туристической жизни, а совершенно бытовой момент. Ребята подвозили меня, то ли до дома, то ли до магазина, и, сидя у Ивана в машине на заднем сиденье, я поднимаю взгляд на потолок и вижу на светлой обивке крыши цепочку чётких КОШАЧЬИХ СЛЕДОВ. Ощущение, что по потолку ходили коты и наследили. Мозг сразу пытается понять, как это могло произойти. Спрашиваю у Вани. Оказывается, когда он чинил машину и снимал потолок, тот какое-то время лежал в гараже и на нём действительно натоптали коты. Но вместо того, чтобы отмыть, Ваня решил оставить этот "кошачий тюнинг" и поставил крышу вместе со следами кошачьих лап.

Воспоминания об Иване Фоканове, пишет Алёна Добрецова

С Ваней мне довелось сходить в тройку на Терскей-Алатоо и Акшийрак, где мы с ним и познакомились. Меня тогда поразил один случай. На третий день похода мы подошли под ледник Ашутор, ведущий к нашему первому перевалу, затем сделали заброску из части снаряги выше по леднику, а лагерь установили на травке недалеко от ледника. Стояла задача найти чистую воду для ужина и завтрака. Рядом с лагерем текла река и множество небольших ручейков, стекающих с ледника и растекающихся по каменистому руслу большой величины. Проблема была в том, что вся вода имела цементный цвет и соответствующий состав. Ваня с Ариной пошли на поиски воды, и я присоединилась к ним. Мы дошли по руслу до ледника, ходили вдоль него и пытались отыскать чистую воду. Картина была неутешительная, и я была близка к тому, чтобы признать поражение. И тут слышится крик Вани, что он нашёл чистую воду. Я сначала даже не поверила, так как Ваня нашел её более ли менее в серединной части русла среди множества серых ручейков. По-видимому, на пути этого ручейка камушки образовали своеобразный фильтр, который аккумулировал бóльшую часть цементных примесей, и на поверхность выходила чистая вода. Чувство безысходности сменила радость, мы быстро набрали чистую воду в принесённые ёмкости. Рядом с чистым ручейком соорудили тур, чтобы можно было его отыскать завтра. На следующий день нашли ручеёк по туру, набрали чистую воду в бутылки и пошли покорять перевал.

Ванин оптимизм и усердие помогли найти нам чистую воду в, на первый взгляд, безнадёжной ситуации. Ваня излучал позитив в течение всего похода, он запомнился мне светлым человеком, сохраняющим добродушие, несмотря на усталость и обстоятельства.

Воспоминания о Валерии Одаренко, пишет Мария Митченко

Воспоминания о Валерии Одаренко, пишет Елена Жимулёва

Воспоминания о Валерии Одаренко, пишет Алёна Мещерякова

В секцию я пришла ещё осенью на первом курсе, но в категорийный поход сразу пойти не решилась. Вдохновившись Пихтовкой, тренировалась, вливалась в жизнь секции. И вот весна, донабор, Лера ведёт единичку. Именно такого руководителя для своей первой единички я и ждала, подумала я тогда. Она была просто гениальным организатором. Быстро назначив должности, Лера скоординировала нашу подготовку. Я тогда пошла медиком, очень волновалась и тщательно готовилась, собирала аптечку, в чём мне, конечно же, очень помогала Лера. За пару дней до выезда она мне позвонила и сказала, что один из наших парней приболел, а они у нас были на вес золота — в итоге нас было 12, если не изменяет память, поровну девушек и парней. Лера звонила советоваться, и я должна была решить: идет он, или нет. Я уверена, что каждый из нас, независимо от должности, чувствовал себя в этом мероприятии, начиная от первых совместных тренировок и варки тушёнки, и до «точки», важным, нужным и ответственным за успех всей группы. Это Лерина большая заслуга. Я не преувеличу, если скажу, что она даже как-то по-матерински волновалась за каждого, дошиты ли снегоступы, достаточно ли теплые штаны... И не оставляла нас, таких неопытных, наедине с проблемами, коих предостаточно у впервые собирающегося в горы, стараясь помочь. Тогда у нас получился просто замечательный поход, все мы очень сдружились. Практически полным составом уже летом мы отправились в двойку, руководителя которой нам Лера же и нашла еще до «точки», а затем и ещё пару лет ходили вместе в горы, да и просто дружим до сих пор. Спасибо тебе, Лера, за друзей и бесценный первый опыт в горах. Ты навсегда останешься для меня человеком, который за руку привёл в горы.

Воспоминания о Валерии Одаренко, пишет Ольга Прудовая

Именно с Леры началось мое знакомство с горным туризмом. На предпоследнем курсе НГУ я случайно зашла в 404 ауд. Лаб и осталась на презентацию для новичков СГТ. На этом собрании Лера анонсировала набор в её майскую единичку. Пустили по рядам лист для записи, я записалась, хотя на тот момент понимала, что пока денег на сам поход и снарягу у меня нет.

Через неделю, я как раз шла с собеседования, мне позвонила женщина с незнакомого номера и сказала: «Оля, привет! Это Лера, Лера Одаренко. Ты записалась в поход на Алтай в мае. Ну как? Есть желание пойти?». Вот так по-простому представилась она – просто Лера, хотя голос был взрослый.

Я ответила, что желание есть, очень хочу посмотреть Алтай, да ещё и в такие районы, куда обычному «туристу в кроссовках» не добраться, но вот пока у меня нет денег, как раз в поисках работы.

И Лера меня удивила, сказала: «Если только в деньгах проблема, то Ок. Давай я тебе одолжу!». Вот так запросто, Лера готова была одолжить денег на поход девушке, которую и лично не видела. Думаю, она просто верила, что горный туризм классная вещь и все, кто приходит в СГТ, даже случайно зашедшие, должны иметь шанс попробовать, что такое ходить в горы.

Разговор с Лерой меня растрогал, именно тогда я решила, что точно пойду в поход, потому что захотелось узнать, что же за люди такие открытые в поход собираются.

Кстати, в этот же день с работой тоже все решилось. Занимать у Леры, конечно, не пришлось. Но ощущение доверия и поддержки осталось.

Очень благодарна Лере за её готовность помочь до похода, во время и после, за знакомство с ней и горным туризмом. Если бы не было такой крутой Лериной единички, не было бы крутых лет в горном туризме, друзей из походов и нереально красивых путешествий.

Светлая память Лере.

Лера в желтом пуховике

Воспоминания о Юлии Воробьёвой, пишет Елена Жимулёва

Лыжи, палатка с печкой, деревья трещат, так как морозно. Когда начинают трещать деревья? В минус 30? А Юлька довольная, сейчас горку раскатаем, будем кататься с неё на пенке-коврике! Дрова она пойдёт рубить, пилить тоже она, только меня с собой возьмёт. Пила двуручная, надо напарника. А потом на речушку, надо прорубь прорубить, чтобы воду набирать. Котелок не влезет, надо кружкой. Тоже Юлька пойдёт. Смотришь на неё, на счастливое, улыбающееся лицо, слышишь громкий, неожиданный, такой заразительный смех, и как-то по-другому ощущаешь всю эту природу, морозяку, походный быт и замёрзшую попу.. Счастье!

Попали мы с папой, Юлей и Андрюхой как-то на сидячую ночёвку. Спускались вчетвером с Купола. Сначала остановились пофографировать, красиво же! Потом не торопясь начали вешать верёвки. Перевал 1Б, успеем! Но что-то пошло не так, судя по всему, перепутали и пошли куда-то не туда. Походы первые, страшно вешать, Юлька первая шла. Не на всю верёвку уходили, да и вообще, медленно двигались. В общем, стало смеркаться. Я понимаю, что рельеф уже вообще не вижу, обо всё спотыкаюсь, стал ледопадик как ровный ковёр. Понимаем, что до Актру сегодня спуститься не получится. Решили ночевать. Сели мы в трещину, укутались тентом от палатки, поставили на коленки кружку металлическую вверх дном, зажгли сухое горючее и дежурили по очереди. Классная была ночь, в обнимку. А на утро быстренько спустились в альплагерь, довольно звеня карабинами.

Воспоминания о Сергее Науменко, пишет Владимир Юдин

С Серёжей Науменко мы знакомы больше сорока лет. В каком-то смысле вместе начинали ходить в горы. В то время в Академгородке была серьезная команда горных туристов, и он был у нас в обойме основной участник, а, вдобавок к тому, — ещё и профессиональный врач.

Что вспоминается? Когда он в был группе, как врач, мы не болели — эдакий парадокс. Наверное, потому, что были спокойны: если что, Серёжа нас спасёт. Бывали случаи, когда он действительно профессионально применял свои знания. Вспоминается 2008-й год, «пятёрка» в районе пика Ленина. Мы-то уже там были «старики», а один из участников — молодой, крепкий, хороший парень, но стало ему довольно тяжело. Серёжа определил, что это связано с сердцем. Но пока не было слишком больших высот, он вроде начал понемногу акклиматизироваться. На утро его опять прихватило, а нам надо достаточно высокий перевал перевалить, после которого долина, с которой можно его отпустить, если что. Я говорю: «Серёжа, давай, может, мы его оставим, пусть ещё один перевал пройдёт?». А он мне отвечает, профессионально взглянув: «Знаешь, сердце — дело такое, остановится, и я ничего не смогу сделать». И пришлось парня отправлять вниз. И слава богу! Не было бы Серёжи Науменко, я бы, пожалуй, рискнул, просто не зная истинного положения вещей.

Конечно, мы его ценили за этот профессионализм в горах, но и участник он был крепкий, всё мог делать. Пример такой: уже в двухтысячном он был приглашен в экспедицию на пик К2 — это вторая вершина мира,— где случилась трагедия. Не дойдя буквально двухсот или двухсот пятидесяти метров по высоте до вершины, из-за лавины погибло три человека. Серёжа был врачом в этой экспедиции. Собственно, как врач он ничего уже сделать не мог: погибли и погибли, но фактически взял руководство экспедицией на себя и решил все вопросы эвакуации. Его пригласили как врача, но в итоге он просто вынес эту экспедицию, что называется, на себе. Кто бывал в подобных ситуациях, оценит, насколько непросто в них действовать чётко и по-людски.

Когда мы в 89-м году ходили «шестёрку», в которой стали чемпионами СССР, группа была относительно молодая. Относительно нас с ним — мы имели гораздо больший опыт. И был эпизод при траверсе пика Коммунизма. Хотелось в этот же день спуститься до семи тысяч. Я точно знал, что там есть хорошая ночёвка. Группа была уже сильно уставшей, а гребень, как на зло, оказался острым в обе стороны — идти его довольно опасно, и быстро не пройдёшь. Тем не менее, я задался целью дойти. Да и ночевать-то особо негде на этом «ноже»… И тут Серёжа Науменко довольно резко сказал: «Нет, мы не пойдём. Давай ночевать здесь, иначе, мол, дров наломаем». И, пожалуй, всегда в группе нужен человек, который может так сказать. Он это сделал, и мы устроили эту ночёвку, и на следующее утро ещё почти полдня спускались. Но в итоге, главное, всё-таки мы все живы. Не было бы такого человека, я, наверное, никого бы не послушал — надо идти! А на самом деле, его решение было, конечно, правильным.

Он очень многое сделал для развития секции, был у её истоков, когда в 80-м году она была создана. Он — один из тех, кто способствовал её становлению. Практически все сорок лет он так или иначе ходил с нами в походы. Часто, например, если он даже оставался на равнине, то, если требовалась какая-то профессиональная медицинская помощь, обычно сразу с ним связывались по спутнику, и он буквально надиктовывал, что делать.

Он участвовал во всех обсуждениях, всегда ходил на разборы. И ещё надо отметить: если отмотать время лет на тридцать-сорок назад, то многие из нас тогда были здоровее него чисто физически. А со временем стало наоборот! Он как-то умудрился сохранить здоровье: «старики» уже сошли, а он до последнего ходил в сложные походы. С Жорой Сальниковым прошёл несколько походов, в том числе чемпионскую «шестёрку», и не тормозил группу никогда. Не говоря уж об огромном горном опыте, врач-профессионал — просто редкость в горах.

Мы чисто по-людски были с ним друзьями. Друзей терять, конечно, всегда тяжело. Особенно в таком возрасте, когда их уже и не найдёшь, а такие, как Серёжа — проверенные люди. Во многие экспедиции его брали как отличного врача, он был душой компании, надёжным человеком. Поэтому то, что случилось, — лично для меня серьёзная утрата во всех отношениях: и в людском смысле, и с точки зрения дела, которым мы сообща занимались. Утрата это огромная. Но мы его будем помнить, я думаю, долго.

Записала Алёна Деревнина

слева направо: Вибе, Науменко, Миронов, Нечаев, Мешков
слева направо: Науменко, Миронов, Мешков, Юдин, Нечаев
Пик Коммунизма, слева направо: стоят Нечаев, Науменко, Миронов, сидят Вибе, Юдин

Воспоминания о Николае Симонове, пишет Жора Сальников

Ход Кентавра — перевал, который придумал Симонов

Фантастическая тщательность, с которой Симонов изучал горные районы и туристские маршруты в них, отмечена многими. Для сбора и систематизирования этой неисчерпаемой информации он всегда находил время.

В 2012 году обстоятельства сложились так, что мне неожиданно пришлось взяться за организацию горной пятерки. Причем район похода был заранее определён: Фанские горы. В этом районе я ещё не был ни разу в жизни.

Конечно же, я пошел за советом к человеку-кладезю информации — к Коле Симонову. Спросить, как устроен этот район, какие места нужно обязательно посетить, и что там где ещё есть интересного.

Коля рассказал мне про Фаны, а под конец добавил: "Если интересно, то есть у меня ещё задумка — один занятный вариант и, похоже, непройденный".

Речь шла о хитром варианте прямого прохода с ледника Сурхоб на Мутные озёра. Хитрость заключается в том, что это проход между несмежными цирками, последовательно через седловины перевалов Адиджи (3А) — Енисей (3Б) — Замок (3Б), причем весь этот совокупный проход должен был оказаться проще и безопаснее, чем каждый из перечисленных перевалов по отдельности. Для тех, кто не знает Фаны: этот проход связал бы два наиболее популярных цирка в самом, можно сказать, сердце района. Конечно же, и я сразу оценил эту вкусную штучку, и наша группа стала готовиться к первопрохождению.

Маршрут у нас получился в лучшем виде. Новый перевал оказался технически интересным и разнообразным, совершенно безопасным, исключительно живописным, и очень понравился участникам. Настоящая изюминка всего похода! Наша реализация понравилась и Коле Симонову, первоначальному автору идеи. Мы присвоили перевалу аллегорическое название "Ход Кентавра". Кентавр — это особая фигура из области "сказочных шахмат", которая ходит по диагонали, как слон, и перепрыгивает через другие фигуры, как конь. Таким образом, название "Ход Кентавра", по нашему замыслу, отражало нетривиальное орографическое устройство перевала.

Описание перевала тут

Эта желтая скальная стена впереди - ключ перевала Ход Кентавра
Подъем участника похода на пер. Ход Кентавра во время предпровеса
Станция перед последней веревкой на Ход Кентавра
Наша группа у тура на перевале Ход Кентравра

Воспоминания о Николае Симонове, пишет Алёна Мещерякова

В настоящий большой поход с Николаем в виду моей неопытности мне не довелось пойти, к сожалению. А вот в вылазки на Алтай случалось, и не раз. Николай был и останется для меня олицетворением надёжности. В нашем кругу новичков бытовало мнение, что если в оглашенном мероприятии так или иначе фигурирует фамилия Симонов, то всё будет ок. Однажды я была руководителем единички на Катунский хребет. Николай, конечно же, был одним из тех, кто выпускал нас на маршрут. Единичка тогда была пройдена не полностью из-за сильно разлившихся рек в том году, а возможно и по причине не очень грамотного руководителя в лице меня. Но приключений нам хватило, и незапланированный перевал, и довольно экстремальные броды и невероятные красоты (те, кому довелось посетить озеро Дарашколь, не дадут мне соврать). По возвращению, я получила от Николая письмо с приглашением в гости с рассказом о наших похождениях. Я была очень удивлена, ну чего нового я могу рассказать Николаю про Алтай?...Но до сентябрьских отчётов было еще далеко, и, как только фотограф отправил мне заветную папочку, которую все так ждут после похода, я собралась. В дверях меня встретила хромая, но довольно бодрая собачка, Николай усадил меня за большой стол, на котором ноутбук со всех сторон окружало много бумаг вперемешку с картами и распечатанными фото разных форматов, старых и новых, черно-белых и цветных. Собачка, казалось, привычно разместилась на коленях у Николая, я открыла свои фотографии, и началась интереснейшая беседа. Уже через пару минут я перестала чувствовать себя как на экзамене. Николай очень высоко оценил работу нашего фотографа, что было особенно приятно слышать именно от него. Много спрашивал всяких подробностей, которые на первый взгляд казались мне совершенно незначительными. Мы ходили не совсем стандартным маршрутом в начале лета, и многие моменты для него были довольно любопытны. Потом Николай сходу на моих панорамных фотографиях называл вершины, одну за за другой. Казалось, он знает про Алтай всё и даже больше. Рассказывал истории из своего походного опыта, ловко перебирал фото на столе и быстро находил нужную иллюстрацию к только что сказанному. Ушла я невероятно вдохновленная. Общаться с человеком, еще более увлечённым горами, мне ещё не приходилось.

Воспоминания о Сергее Науменко, пишет Жора Сальников

С Серегой я ходил, может, и не так много раз, но ни с одним человеком я не ходил в сложные походы ТАК ЖЕ ДОЛГО, как с ним. В свою первую в жизни пятерку участия я пошел в 1985 году, на Центральный Памир. В ней и познакомился с Сергеем Науменко. И в свою последнюю (на сегодня) пятерку участия, по совпадению, тоже на Центральный Памир, но уже в 2018 году, я пошел опять вместе с Серегой Науменко (под его руководством). Ни много, ни мало, 33 года в совместных горных походах! С кем еще таким похвастаешься!

1985 г., моя первая пятерка участия. Это был транспамирский поход под руководством Аркадия Мустаева (рассказ о походе). Науменко тогда больших звезд с неба не хватал, но, как врач-профессионал (анестестезиолог), всегда был желанным членом группы. У него была одна особенность: свою походную аптеку он никогда никому не показывал. Наверное, поэтому про его аптеку в группе ходили легенды. Поговаривали, что у него там наверняка есть все необходимое, чем можно человека полностью разобрать по запчастям, а потом собрать обратно. Может быть, по той же причине в совместных с ним походах никто не болел ничем серьезным. В том 1985-м единственным моментом, где пригодился Серегин профессионализм, было вытаскивание застрявшей между зубами Вити Осадчего жилы от мяса только что съеденного тетерева. И то обошлось без применения аптеки, застрявшую жилу тянули пассатижами из моего ремнабора.

Еще в том походе пробовали как-то приспособить инструмент из аптеки для ловли рыбы в Сарезском озере, но в результате эффективной оказалась только ловля на полиэтилен.

1987 г., моя первая шестерка участия. Северо-Западный Памир (Памир 1987). Руководитель Николай Плетнев. Серега Науменко - как всегда, врач.

В самом начале похода мы, видимо, немного надорвались со своими 40-килограммовыми рюкзаками. У одного участника случилось сильное расстройство кишечника. Все даже напугались: ни толком идти, ни даже поесть не может. Каждый час за перегиб бегает. Не дизентерия ли?

Доктор Науменко вынес больному жестокий приговор:

- У тебя не дизентерия, а дристоз! Лечить? Нет, ничем не надо лечить, такой дристоз в горах не вылечится. Надо спускаться вниз. Как придешь в кишлак, на следующий день само пройдет.

Что делать... Циники все эти врачи-профессионалы. Пришлось участнику сходить с маршрута. Однако наш врач как в воду глядел: на следующий же день, как и было предсказано, все прошло само собой!

В середине похода участники все-таки достали Серегу: что ты нас, дескать, никак не лечишь - хоть бы витаминок дал! И тогда доктор высыпал на полиэтилен горку разноцветных витаминок: жрите! Всякие пилюли: белые, желтенькие, розовые даже. Видно, что разные.

- А каких по сколько брать? - А хоть по сколько. Какие нравятся. - А лишнее не будет? - Лишнее с мочой выйдет. - А вот эти розовые что? Мы такие никогда не видели. - А розовые мочу в розовый цвет окрашивают!

Однако же, когда люди упросили, Серега подробно рассказал, в какой из витаминок что содержится, и каким образом каждый вид помогает организму в горах. Горной медициной Серега еще тогда интересовался. Через много лет, в 2018 г., книгу опубликовал "Горная болезнь" (электронная версия книги).

Когда при разведке подъема на сложный и высокий перевал ПФП, 3Б, один участник пережал себе при срыве грудную клетку и получил некоторый шок и симптомы затрудненного дыхания, Серега за один день поставил его на ноги.

2009 г. После долгого перерыва, мы с Науменко опять вместе в одном походе. Это пятерка на Юго-Западном Памире под руководством Олега Мешкова (отчет).

Оставаясь вечным врачом, Серега теперь еще и фотографирует, таскает на себе большую цифрозеркалку, но сам фотографироваться по-прежнему не любит. Так что отыскать в коллекции снимки с его присутствием бывает непросто...

2011 г. Серега Науменко взялся руководить четверкой, а я попросился к нему участником. Это Алтай, Катунский хребет (отчет).

Погода нас не баловала, на Белуху не пустила. Однако, как обычно в походах с Серегой, группа прошла маршрут в полном составе, и никто даже не попытался чем-нибудь заболеть.

В те годы мы регулярно встречались с Серегой. Часто бывало, что смотрели фотографии, мои или его. Он показывал фотки из своих непальских поездок. Иной раз под занавес и по рюмочке пропускали. И тогда, как правило, Серега задавал вопрос. Один из двух. Либо вопрос звучал: "Ну что, когда пойдем?", либо: "Ну что, куда пойдем?"

2013 г. Я руковожу шестеркой на Терскей Алатоо (рассказ о походе). Сергей у меня в группе замом. И, конечно же, бессменным врачом. И опять, как обычно с Серегой, лечить некого: никто не болеет. Как будто хвороба боится нашего врача, как черт ладана.

Наш маршрут был технически очень сложный по сравнению даже с большинством походов шестой категории. Достаточно сказать, что на самом технически насыщенном участке за 10 дней у нас не было ни дня без навески веревок, а всего за поход мы их повесили больше ста. Кроме Серегиных медицинских навыков, нам очень пригодился его многолетний опыт сложных походов и то, что рядом с ним всегда царит полное спокойствие и уверенность, и не случается ничего неожиданного. По веревкам надо идти - на веревках работает, ждать команды или, что самое тягостное, пурговать в какой-нибудь заднице, где и от палатки-то без страховки не отойти - и это терпит невозмутимо. И Серегино абсолютное спокойствие передается молодым менее опытным участникам.

Тот маршрут занял первое место на Чемпионате России. А Серега стал дважды чемпионом: СССР за 1989 год и России за 2013.

2015 г., Туркестанский хребет (информация о походе).

Мы с Серегой опять вместе. Маршрут в том году не прошли, в основном по причине крайне неблагоприятной погоды. Три дня пришлось пурговать в одном на редкость негостепримном месте - на крутом склоне перевала 3Б под огромным ледовым козырьком. И ни взад, ни вперед, ни вокруг палатки походить. И здесь, как никогда, пригодилось Серегино олимпийское спокойствие.

2018 г., Центральный Памир, руководитель Науменко. Жизнь распорядилась так, что это оказался мой с ним последний совместный маршрут. Поход оказался физически довольно тяжелый, пройти его в соответствии с планом не удалось. Однако же неплохо походили по Памиру нашей маленькой теплой компанией, молодость вспомнили, те далекие времена первых походов... Этот маршрут частично пересекался с нашей пятеркой 1985 года.

И будучи уже в возрасте, Сергею Науменко удавалось поддерживать очень приличную физическую форму, позволявшую в высокогорье не отставать от молодых участников, а кое-где даже давать фору. Нам будет сильно не хватать его, и как опытного спортсмена, и как квалифицированного врача, и просто как хорошего друга, как человека.

Группа только что спустилась с перевала Обманутых надежд, 3А. Третий слева Сергей Науменко.
Стоянка на гребне перевала ПФП. В центре кадра Серега Науменко внимательно смотрит на выглянувший из облаков пик Коммунизма. Через два года в составе команды под руководством Владимира Юдина он пройдет траверс этой горы и станет чемпионом СССР по горному туризму
Передышка на спуске с перевала ПФП по ребру Буревестника. Сергей Науменко - крайний справа
Врач (на переднем плане слева) за работой. Проверяет давление: симулянты, однако…
Группа на вершине пика Карла Маркса (6723). Науменко - сидит крайний слева.
После бурана на перевале Урусвати. Науменко на переднем плане
Группа на высшей точке хребта Терскей Алатоо - вершине пика Каракол (5281). Науменко - крайний справа
Науменко на спуске с пика Каракол
Сидим под козырьком, через полчаса начнем втискивать на это место палатку. Науменко - третий справа
И даже на третий день пургования в этом на редкость неподходящем месте Серега не забывает искать фотогеничные пейзажи
Серега ведет командирские записи. Перевальный гребень в системе ледников Ракзоу
Науменко на фоне пика Революции
Сергей Науменко (слева) принимает Кубок России с медалями в процессе традиционного ритуала обмывания
Групповое фото участников клуба всех возрастов с несколькими только что обмытыми Кубками. Из тех, кого сейчас нет с нами, на снимке присутствуют Науменко, Одаренко, Симонов.